🍏 Глава 37. Мама.

Я чуть отдышалась и слезла с Гриши в полном недоумении.
- Гриш, - сказала я ему строго. - А ты зачем это сделал?...Мы же пока не планировали детей.
- Я не удержался, Люб...Это было слишком хорошо...Ты не представляешь, какая ты там...- он подхватил меня под руки и снова попытался затащить на себя. Но я грубо остановила его.
- Ты всегда должен со мной согласовывать такие вещи! С этого дня подходишь ко мне только в презервативе!
- А почему ты боишься забеременить? Ты замужем. Тебе слова осуждающего никто не скажет!
- Ты такой простой...Нам надо доучиться, квартиру купить. Дети - это ответственный шаг. А ты позволяешь себе такое!
- Хорошо... - муж обнял меня, будто смягчая обстоятельства, и начал нежно поглаживать по плечу.
- Гриш...А ты у Тутанкова ведь все работы закончил? - аккуратно поинтересовалась я, спустя несколько минут.
- Да. Но завтра нужно съездить забрать инструменты. А почему ты спрашиваешь?
- А у тебя будет ещё работа? - начала прощупывать почву я.
- Да будет, конечно. Меня заприметили его соседи. Начинаю строить им беседку на следующей неделе. Не волнуйся. Я не останусь без работы.
- Хорошо.
- Давай есть картошку. И пойдём покупать тебе новое кольцо? - он встал с кровати, откинул волосы назад и начал доставать из пакета еду.

Я была на нервах. Меня хорошенько потряхивало. И не хотелось ехать ни за каким кольцом. Сильнейшее чувство тревоги холодило внутри. А ещё будто бы ощущение навсегда испорченный жизни.
Может быть, закрыть глаза на всех этих женщин? И вернуться к НЕМУ? К моему господину? Ведь что хуже? Прозябать в бедности с нелюбимым?
Или делить с другой любимого?
Мучиться в сомнениях, когда его нет рядом? Ревновать?
Насколько меня хватит?
Нет!
Я так долго не смогу.
Не протяну.
А с Гришей?...
Он хотя бы любит...Понятно и правильно меня любит.

Гриша доедал картошку и запивал её шампанским, подаренным администрацией гостиницы.
- Почему ты ничего не ешь? - он посмотрел на меня влюбленными глазами.
- Не хочу, Гриш...
- Ты такая грустная. Что случилось? Люб?...Это из-за секса?
- Нет...
- А почему?
- Да непочему.
- Ладно. Поехали?
- Поехали.
Я снова надела то же, в чем была с утра. Сложила свадебное платье в большой бумажный пакет. Туда же сунула и погрызанные туфли.
И мы вызвали такси.
Доехали до ювелирного.
Гришка крепко взял меня за руку и подвел к витрине.
- Нам нужно вот такое же парное для девушки. 16 размер.- он протянул продавщице свою обручалку.
Та кивнула, пошарилась где-то под стеклом и вытащила, наконец, "мое" кольцо.
Гриша сорвал бирку. Надел его мне на палец. Оплатил покупку, и мы вышли из магазина в прекрасный тёплый солнечный июньский день.
Любая, наверное, была бы счастлива на моем месте.
Красивый, любящий, молодой муж рядом. Смотрит с обожанием и готов на все...
Но
Не
Я.
Всю дорогу до дома мы ехали молча.
Молча я утыкалась щекой в его костлявое плечо.
Молча держала его за руку.
А он тихо улыбался.
И, кажется, ничего не подозревал.

Мы сняли квартиру недалеко от дома моих родителей. Она была небольшая, тёмная, но на другую пока не хватало денег.
Гриша радовался этим двадцати затхлым квадратным метрам в панельке, как ребенок. Купил вафельницу и соковыжималку. Предупредил, что завтраки готовит сам.
Моя мама подарила нам на свадьбу комплект постельного белья. Какого-то дорогого. И оно, в целом, не увязывалось с обстановкой, но лежать на таком было приятно. Каждый раз ощущая его кожей, я будто оказывалась в своей комнате с мансардным окном.

Следующим утром я проснулась от шума жужжащей соковыжималки.
Гриша делал сок из яблок и груш.
Я прошла на кухню и села на табурет около окна.
Тусклый свет с улицы чуть попадал в дом. По карнизу барабанил дождь. Пахло мокрым асфальтом и яблочным жмыхом.
В моей голове крутилась только одна мысль.
Что сегодня 5 июня.
Гриша должен ехать к Тутанкову за инструментами.
Но допустить эту встречу было нельзя.
- Гриш, - начала я, - А ты можешь отправить к Тутанкову кого-нибудь из своих ребят?
- Могу.
- Отправь. А сам побудь со мной. Ворой день после свадьбы, а ты уже по делам каким-то убегаешь. Пойдём лучше погуляем а парке?
- Ладно. Сейчас Серёге позвоню.
Гриша оставил фрукты и пошёл за телефоном в комнату. А я притаилась за стаканом сока, пытаясь разобрать, что он скажет товарищу.
- Да, хочу с Любаней сегодня побыть. Как инструменты заберешь, отзвонись. Спасибо. - услышала я в коридоре голос мужа. И поняла, что одной проблемой меньше. К Тутанкову Гриша сегодня не поедет. А какому-то Серёге Господин вряд ли будет рассказывать наши тайны. Да и что он может рассказать?...
Интересно, Илья вообще
нервничает от того, что я не появляюсь? Ждёт меня?
Вряд ли...
Наверняка, коротает вечерок в объятиях очередной девки.
Черт бы его побрал!
Я чуть не плакала.

Мы с Гришей позавтракали.
Он приготовил венские вафли и нарезал сёмгу тоненькими аппетитными ломтиками. Сварил кофе.
А потом отправились к его родителям за ноутбуком. Я не стала подниматься в квартиру,
Не хотела видеться с его матерью.
Через несколько минут Гриша спустился насупленный. И я сразу поняла, что эта женщина вновь настраивала его против меня.
- Все хорошо? - спросила я, заглядывая ему в глаза.
- Нормально...Насколько это возможно с моей мамой...- он еле заметно улыбнулся и, бросив взгляд, на окно второго этажа, крепко взял меня за руку и уверенно повел за собой.

Вечером мы забежали в гости к моей маме.
Она была дома одна и очень обрадовалась нашему визиту.
Засуетилась.
Называвала нас "дети".
Начала накрывать на стол.
Гриша остался в зале смотреть телевизор. А я зашла на кухню и достала из буфета чайник.
- Мам, мы сытые. Не нужно ничего. - тихо сказала я.
- Люб, как живешь?...- спросила мама так, будто не видела меня год, а не какие-то пару дней.
- Хорошо, мам. - ответила я.
- Люб...- лицо мамы сделалось серьёзным. - Я видела на свадьбе, что...ну...ЭТОТ человек приходил. Он что, знает Гришу?
Я насторожилась, но совершенно спокойно ответила.
- Да, Гришка строил ему что-то...
- Люб, еще я видела, что ты надолго выходила из зала...- мама включила чайник, и её стало хуже слышно.
Я почувствовала дрожь в коленях. Неужели она видела нас с Ильёй?...О Боже! Подбородок мой непроизвольно задрожал.
- Куда выходила, мам? Ты о чем?
- Ты выходила из банкетного зала. Во время свадьбы. И я за тобой тоже выходила, Люба...И я видела, что он был в гостинице в это время. Он не уехал. Скажи честно, ты встречалась там с ним?
Чайник зашипел и щелкнул.
Я сглотнула.
- Нет, мам...
- Ты врёшь. Потому что он выходил из 302 номера, поправляя рубашку. А следом оттуда вышла ты! Что ты там делала?! Хотя можешь не отвечать. Понятно, что...Судя по его довольной роже. Как ты могла?! Зачем ты согласилась на эту свадьбу, если не любишь Гришеньку, а любишь этого старого мудозвона?! Зачем ты портишь мальчику жизнь? И себе? - взгляд мамы пылал.
А мне хотелось испариться с этой кухни к черту.
- Я не буду оправдываться, мама...- тихо пролепетала я и вылетела с кухни, захватив тарелочку с лимонами.
Но мама догнала меня в коридоре и больно потянула за руку обратно. Затолкала на кухню снова. И прошипела мне в ухо:
- Ты понимаешь, дура, что он может тебя шантажировать?! Он Грише все может рассказать?! Ты не отмоешься потом! Что ты делаешь?!

Я грубо вырвалась из маминых рук и вышла.
Мне было стыдно.
Неприятно.
Я чувствовала себя полной дурой и предателем.
Настроение испортилось окончательно.
Я вернулась в гостиную и плюхнулась на диван рядом с Гришей. Мама зашла через минуту и начала отвлекать моего мужа разговорами.
Я молча пила чай и считала секунды до того, как мы отсюда уйдём.
Ещё я то и дело пялилась в телефон, боясь, что Тутанков может позвонить мне при всех. Прямо сейчас!
Но он не звонил.
Значит, принял тот факт, что я не приду?
Легко и просто отпустил...
Да.
Обещал же, что если не приду, то больше его не увижу.
Ладно.
Пусть так.
Значит, так надо.
Наворачивались слезы.
Мы вышли от мамы в начале восьмого. И решили прогуляться до дома пешком.
В одной руке Гриша держал мою руку. А в другой - пакет с ноутбуком.
Воздух был свежим и чуть прохладным.
Парень без устали трещал о том, что через пару месяцев можно брать свою квартиру. Что у него есть деньги на первоначальный взнос.
Что он уже присмотрел какую-то на 9 этаже и даже уже придумал, как соорудить там мансардное окно...
Я пропускала всё это мимо ушей. И думала лишь о том, что можно было бы вообще ничего не сооружать и не изобретать. До 6 июня ещё целых три часа...И я ещё могу бросить все. И вернуться к НЕМУ!
Но мы уже подходили к подъезду.
Вдруг я заметила рядом с мусорными баками чёрный мерседес. Он был вроде незаметным. Но одновременно очень заметным. Ведь в этом дворе и в помине никто не ездил на таких дорогих тачках.
Сердце тут же екнуло. И осознание того, кто это может быть, пришло мгновенно...
Прислал людей за мной присмотреть? Разобраться, в чем дело?
Или САМ там сидит?
А вдруг сейчас поднимется в квартиру?!
А вдруг у него мое обручальное кольцо?!
Меня пронзило страхом с ног до головы.
Как я сразу не догадалась! Он прикарманил себе моё кольцо, как доказательство измены!
Лицо запылало.
Он не отпустит просто так!
Назад не примет.
И сейчас все испортит!
Может быть, самой обо всем Грише рассказать?
Пока ОН первым не рассказал.

Мы зашли в подъезд.
Начали подниматься по ступенькам на третий этаж. И я вздрагивала от каждого постороннего шороха. А что, если ОН у квартиры уже нас ждет?!
Молчаливая паника.
Внутри.
Ступни мои сделались влажными от волнения и проскальзывали в босоножках...
Я набирала воздуха в легкие, чтобы начать говорить.
И молчала!
Слабачка...
Ты просто слабачка, Люба!

У квартиры и на лестничной площадке никого не было.
Мы зашли в тёмную прихожую, и Гриша включил свет.
Я скинула босоножки. И подбежала к окну.
Украдкой выглянула из-за шторы.
Мерседес до сих пор стоял.
Но, может, я сама себя накручиваю?
Может, там и нет никого?
Может, это вообще не Тутанков?
Мало ли мерседесов.

Вдруг.
Звонок в дверь.
Вздрогнула.
Он!
Чувствую!
Гриша уже пошёл открывать.
Я ломанулась вслед за ним со словами:
- Гриш, подожди, мне нужно тебе кое-что сказать!
Но он уже открывал, громыхая замками, и не слышал меня.
Я застыла в ужасе у дверного косяка.

Дверь распахнулась.
И на пороге появился Серёга с инструментами.
- Привет, молодожены! - улыбнулся он, проходя в квартиру.
- Привет, Серый! - Гриша похлопал его по плечу. - Всё забрал?
- Всё.
- Что Тутан сказал?
- Да ничего. Он какой-то хмурый был. Я побоялся с ним лишний раз разговаривать.
Ребята пошли на кухню.
А я вновь подкралась к окну. Мерседес уже уехал.
И я вздохнула с облегчением.

Тутанков не объявился ни на следующий день.
Ни через день.
Ни через неделю.
Наверное, и правда вычеркнул меня из своей жизни.
С Гришей жилось нормально.
У нас даже образовался свой налаженный быт. До тех пор, пока муж не вернулся домой вечером 21 июня.

Я сидела на кухне и чистила морковь.
Услышала, как открывается замок. Обычно Гриша всегда звонил при выходе из метро. Но сегодня он почему-то этого не сделал.
Я отложила морковку и нож
И высунула голову в прихожую.
Гриша вошёл в квартиру и тихо захлопнул дверь.
Вид у него был тревожный.
- Что случилось? - спросила я.
Он тяжело вздохнул и траурно произнес:
- Тутанков звонил.
Я почувствовала, как вся побледнела и что язык словно прилип к небу.
- Проблемы, Люб. У него ламинат в комнатах вздулся. Экспертиза на его стороне. Теперь менять. Мне. За свой счёт...Он дорогущий, зараза...Ближайшие тройку месяцев нет денег на съем. Придётся пожить у мамы.
Я смотрела на Гришу и хлопала глазами. Не могла поверить в сказанное. А он виновато опустил взгляд и прошёл мимо, шурша тапками по линолеуму.
Достал из шкафа дорожную сумку и начал закидывать туда вещи. С каким-то остервенением. И отчаянием.
- Гриш, стой! Зачем к маме? Я же тоже работаю. Давай я устроюсь куда-нибудь еще?
- Люба, мне полчаса назад звонила хозяйка и просила деньги за следующий месяц вперёд. У меня нет. А у тебя?
Я молча покачала головой. А потом воскликнула:
- А та пачка?! Которую Тутанков подарил?
- Деньги, которые нам подарил Тутанков, это половина стоимости ламината. Все мои сбережения - это вторая половина...Продолжать?
Я расплакалась.
От несправедливости.
И от осознания того, что это всё из-за меня!
Тутанков подстроил все.
Специально.
Сдался ему этот ламинат...
- Гриш, хочешь я поговорю с твоим этим...Тутанковым? - тихо спросила я.
Гриша нервно расхохотался:
- Ты? Люб, не смеши...Идём лучше вещи собирать. У нас 3 часа на то, чтобы съехать отсюда.
- Давай я займу у мамы денег?
- Нет! Я мужик. Я решу. - взгляд Гриши стал гневным. И я даже попятилась назад от страха.
- Гриш, я не хочу к твоей маме...- прошептала я.
- Нормально все будет. Не переживай. - сухо ответил он.

Оставшиеся два часа мы собирали вещи молча.
Мысль о жизни с Гришиной матерью пугала меня больше Тутанкова.
Я не-на-ви-де-ла эту женщину всеми фибрами своей души. А она - в свою очередь - ненавидела меня.
- Гриш, может быть, поживём у моих родителей? - аккуратно спросила я, заматывая скотчем коробку с соковыжималкой.
- Нет. Косяк на моей стороне. Живём у моих. Я не хочу стеснять твою маму.
- Ты знаешь, как Мария Львовна ко мне относится...
- Все будет нормально. Я же сказал. Я с ней поговорил. - как-то холодно ответил Гриша и начал спускать сумки на скамейку около подъезда.
Через 20 минут за нами приехал Серёга на "пирожке".
Парни погрузили вещи в машину. И мы сели.
Я была раздавлена и ехала словно на казнь.
Надежда на спокойную жизнь рухнула.
Эта женщина размажет меня по стенке при любом удобном случае. Да ей и повод, в общем-то, не нужен...

Мы поднялись в квартиру Гришиных родителей через полчаса.
Серёга и Гришин отец помогли нам затащить вещи.
Мария Львовна сидела на кухне и курила прямо за столом в открытое окно. Меня чуть не вырвало от резкого запаха сигарет.
- Привет! - кивнула она мне.
- Здравствуйте. - тихо ответила я и пошла в Гришину комнату, которая должна была стать "нашей".
Эта женщина, безусловно, ликовала. Теперь доказать сыну, что его жена - говно - проще простого.
Я была в ужасе.

Гриша зашёл в комнату следом и поцеловал меня в лоб.
- Всё будет хорошо, Люб! Я тебе обещаю.
Сил спорить с ним у меня не было.
Свои вещи я показательно не стала раскладывать. Оставила в сумке.
Гришин папа заглянул к нам в комнату через какле-то время и по-доброму подмигнул:
- Молодежь, идём чай пить с пирогом. Уже остывает!
- Спасибо. Но....- начала
я, но Гриша крепко взял меня за руку.
- Пойдем, Люб. Я с тобой.

Мы зашли на кухню.
Стол был простенько накрыт. На нем стоял серебряный поднос с пирогом. И дымился в белом фарфоре чай.
Я села на деревянный табурет.
Прямо напротив Гришиной мамы. И даже немного ей улыбнулась.
Она посмотрела на меня пренебрежительно. Отрезала пирог с клубникой. Положила кусок на тарелку и громко, с цоканьем, опустила ее передо мной.
Я вздрогнула.
- Спасибо. - кивнула я.
- Не за что...- хмыкнула она.
Я опустила глаза в пирог.
Гриша положил руку на мое колено под столом.
Я злилась.
За то, что из-за него мы оказались в этих обстоятельствах...
Хотя, по правде говоря, конечно, из-за меня.
Мы посидели ещё минут десять молча под бубнеж телевизора.
И я решила помыть посуду.
Собрала пустые тарелки со стола и смахнула крошки в мусорку.
Вдруг резкая острая боль внизу живота пронзила меня так, что я непроизвольно вскрикнула. И уронила тарелки.
Ониглухо шлепнулась об пол и разлетелись на большие острые куски.
- Бестолочь...- услышала я у себя за спиной недовольный голос Гришиной мамы.
И резкий звук отодвигающегося стула.
Гриша подбежал ко мне:
- Люб, что?
Я держалась за живот.
- Болит. Очень.
Он резко поднял меня на руки и понес в спальню.
От перемены положения заболело сильнее. Я зажмурилась.
Гриша бережно уложил меня на кровать.
- Сейчас болит?
Я кивнула.
- Давай скорую?
- Не надо...
И тут я стала понимать, что в трусах тепло и липко.
Я что я испытывала уже нечто подобное.
Один раз в своей жизни.
Когда...
У меня случился выкидыш После таблетки.
Со страху я вжалась в постель и прошептала холодными губами:
- Вызывай...скорую.
Гриша подскочил. Побежал куда-то. Подо мной уже намокала простынь. Я аккуратно привстала и поплелась в туалет, придерживаясь за стену.
Было очень плохо. И больно.
Гришина мама стояла в коридоре, облакотившись на дверной косяк.
И смотрела мне в след.
- Ты вся в крови.
- Я знаю...Мне страшно. - я посмотрела на эту чужую холодную женщину умоляющими глазами.

Скорая приехала через 20 минут.
Федьдшер покачала головой:
- Кровотечение сильное. В больницу бы надо.
А я не понимала, что происходит.
- Я с тобой! - Гриша был очень напуган.
- Да куда ты попрешься-то? Мужик в гинекологию...- фуркнула Мария Львовна. - Я сама с ней съезжу.
Гриша взял меня на руки и отнес в машину скорой помощи. Заботливо укрыл меня домашним пледом.
Мария Львовна залезла в машину.
Я закрыла глаза. И отвернулась.
- У тебя были месячные? - спросила она.
Я покачала головой.
- И как давно?
- До свадьбы в последний раз.
Больше она ничего не спрашивала.

Из скорой меня прямо на каталке повезли куда-то плохо подсвеченными коридорами.
Откуда-то выскочила врач в халате с коротким рукавом и начала задавать вопросы:
- Как зовут?
- Люба.
- Сколько лет?
-19.
- Беременности были?
Я запнулась.
Ведь рядом шла Гришина мать.
- Люба, беременности были? Это важно. - уже громче повторила женщина.
- Была. Одна...- тихо ответила я.
- Чем закончилась?
Я молчала.
- Лююю-бааа, чем закончилась беременность?
- Абортом. - ещё тише шепнула я и посмотрела в полные ненависти и отвращения глаза Марии Львовны....

#любалиндеман