Здравствуйте! Меня зовут Мария @johnmahotkin . Раз в неделю я буду знакомить вас с интересными жительницами нашей планеты Мам. Сегодня — Катя @koteri .

Катя — она для меня солнце нашего приложения. И это я могу утверждать после реальной встречи с ней, а не просто переписки. Когда мне дали задание брать интервью у мам из приложения, Катя была первой, кому я написала о своём желании побеседовать. «Ок, но только при личной встрече. На днях сдам анализы, и если всё норм, то жди. Здесь пути-то два часа» — ответила мне она тогда.

Через неделю я её встречала в своём городе. Обменялись презентами.

— Шок-контент! Интервьюера подкупают на интервью банкой икры! И не просто икры, а кабачковой!

Мы засмеялись и пошли гулять.

— Через неделю уезжаем в Геленджик на зимовку, вернёмся только весной. В прошлом году тоже так делали. Когда мне поставили диагноз, я была одна. Муж постоянно на работе. Операция. Я одна, он на работе. Мы поняли, что так дело не пойдёт. Было принято решение, что мы сдаём московскую квартиру, берём мою пенсию по инвалидности, муж увольняется, и к морю. Снимать там жильё вне сезона очень выгодно. Правда, мама до сих в шоке от нашей беспечности.

— Кать, но она не знает о твоей беде. Как так? Почему?

— Ей 68 лет, она всё принимает близко к сердцу. Решено было не говорить ей. То есть в больнице я лежала с проблемами мочеполовой системы, а когда облысела от химии — я просто захотела быть лысой. Я её слишком люблю, и, если бы с ней что-то случилось, я бы не простила себе. Не в мою смену.

Смеётся.

Я иду, смотрю на эту молодую девушку и не представляю, как в таком небольшом человеке может быть столько силы. Это ведь просто удивительно, что ей самой плохо, но она может думать ещё и о близких.

— Все остальные конечно знают. Две старшие сестры, все родственники. Маме незачем. Она и так за Серёжку очень переживала.

Сын Кати, которому скоро три года, родился на 34-й неделе беременности и весил 1 кг 540 гр. Мальчишка явно в маму пошёл, вцепился зубами в эту жизнь и выкарабкался.

— Расскажи о нём? Материнство тебе даётся тяжело?

— По-разному. Это ведь жизнь. Когда укладываешь его 1,5 часа, и дёргается глаз, конечно, нелегко. Но что может сравниться с бесконечной любовью к нему?! Я не требую от него быть взрослым, быть ответственным. Я просто живу, люблю и ценю возможность быть матерью.

Интересно, она такая мудрая в силу обстоятельств жизненных или сама по себе….?

— А сейчас чем живёшь? От чего горит твой внутренний огонь, помимо любви к мужу и сыну?

Глаза у неё заблестели.

— Я астролог. Да, да, я знаю как в практичном мире это звучит. Но это реально работает! Это огромное знакомство с собой, это выход из зоны комфорта. Я сейчас учусь, но то, что я уже умею, будоражит сознание.

Дальше было интересно слушать про ретроградный Меркурий, гороскопы, дома в натальной карте и прочее. Она просто светилась вся изнутри. Увлекла меня, и мы не замечали ни мерзкой погоды, ни того, что прошли полгорода пешком.

Зашли в ресторанчик.

— Я снова вернусь к теме онкологии. Скажи, история о том, что ты не проверялась, не ходила к врачам, запустила рак — не про тебя. Как так?

Пожала плечами и отвернулась. Тишина.

— Я не знаю. Вот так. Я, наоборот, за год до этого была беременна, ходила к врачам после родов, и никто ничего не заметил.

Я кожей ощущаю её растерянность.

— Ты на тех, кто пропустил диагноз, жалобу написала в Минздрав? Требовала справедливости?

Спрашиваю, а ответ знаю. Ничего она не делала. Не про неё это. Да и не до жалоб ей было. Операция, химия. Мне так хочется её обнять. Отвлекаемся, разговор уходит в русло приложения. Mom.life жужжит как разбуженный улей в последнее время. Мы словно большая семья, этакая страстная итальянская семья, где бурлят страсти, где дружат, где в случае беды придут на помощь.

Выходим на улицу. Уже стемнело. Двигаемся в сторону машины.

— Что ты сказала бы себе бездетной?

— Рожай! Рожай скорее! Дома, машины подождут. Тем более рядом со мной удивительный мужчина. Мой муж очень умный, он моя опора, и все эти испытания нас только сплотили.

Подходим к парковке.

Центр города, площадь у Драмтеатра. Мимо спешат люди.

— Я так не хочу, чтобы меня жалели. Моя история с онкологией, надеюсь, для меня в прошлом. Но вот знаешь, бывает сижу и думаю, а всё ли я делаю правильно? Мне дали шанс, а я… — голос дрожит, и я вижу, как её глаза наполнились слезами. — Правильно ли я живу? Со мной в палате была девушка. Нино. У неё и стадия была меньше. Она умерла.

Вот мы стоим и плачем уже обе. Не скрываясь и не обращая внимание на то, что кто-то увидит. Я помню эту историю. Маленькая грузинская девушка не справилась, и её не стало.

— Кать! Но ты не виновата, что жива! И тебе не дали шанс, а ты победила рак! Достойно выиграла! Твоя болезнь многих пережевала и выплюнула, а ты не сломалась.

Мы ещё какое-то время будем стоять там, среди огней вечернего города, плакать и разговаривать. Попрощаемся, пообещаем встретиться обязательно ещё, и, уходя, я в порыве эмоций вновь окликаю её.

— Кать! Ты всё делаешь правильно!

Я сейчас безумно рада, что мне предоставляется шанс общаться с этими женщинами. Удивительными созданиями, сотканными из противоречий, и способных вынести то, что другие бы не вынесли.

Спасибо за интервью @koteri и @johnmahotkin