Когда ты мама маленького мальчика, то чем старше он становится - тем чаще ты начинаешь примерять на себя роль будущей свекрови. Ясен пень, ты готовишься стать эталонной свекровью, потому что уже насмотрелась и на свою, и на замученных своими свекровями подруг. Ты-то уж всяко не будешь такой гадиной, даже если твой сыночек приведёт в твой дом какую-то размалёванную проститутку (ой, да вы б меня видели в 17 лет), окающую доярку из Костромы (прекрасный выбор, девочка в деревне выросла, к хозяйству с детства приучена, будет хорошей невесткой, а к свадьбе мы её отмоем, причешем, и к логопеду сводим), или тётку на 20 лет его старше, с тремя детьми (ваще прекрасно! Нам всегда будет о чём с ней поговорить: похороны Брежнева, ангоровые капоры, жвачка Дональд. А как набухаемся с ней - так все песни Тани Булановой споём! И детки её не помеха, меня саму с детьми три раза замуж брали).

В общем, ты уже точно знаешь, что в роли свекрови ты будешь блистательна как Мерлин Монро, и даже тайно, прям вот чуть-чуть, примерила на себя вариант стать свекровью невестки-гея. Не, тьфу-тьфу-тьфу, конечно, но если вдруг чо - то ты и к этому уже немножко морально подготовилась.

И вот наступает этот долгожданный момент: твой сын приводит домой девушку, и говорит: "Знакомься, мама, это Маша". А ты смотришь на эту Машу, и понимаешь, что вот к такому варианту ты вообще не готовилась. Она не размалёванная проститутка, не доярка из Костромы, не многодетная пожилая мать, и даже не гей! Она никакая. В моём детстве по субботам шёл какой-то детский сериал "Скала фреглов", и вот там был персонаж Мусорная куча. Нечто такое серо-коричневое, бесформенное, с щелью вместо рта, которым она что-то там говорила. Восстанет такая из кучи прелых листьев, прошамкает своей щелью непонятно что - и снова размазывается. И вот Маша эта - в точности как та куча. Какая-то бесформенная, как мешок с тряпками, лицо вообще незапоминающееся, только щель где-то там приоткрылась и буркнула "Здрасьте". Всё.

И они с твоим сыном уходят в его комнату, а ты сидишь как дура, и думаешь: блин, что тут не так-то? Это в тебе проблема, или в Маше? Ты ж клялась-божилась, что тебе понравится любой выбор твоего сына, и даже готовилась к куда более худшим вариантам, и вот тебе Маша-Унылое Говно, и оно ну никак тебе не нравится.

Короче, я почти год пыталась с Машей смириться. Не полюбить, так хотя бы быть к ней равнодушной. Нифига не получалось. В гости она к нам приходила редко, кроме мрачного "Здрасьте" и бубнежа про "фу, у вас повсюду собачья шерсть, опять все джинсы волосатые!" я за весь год больше не слышала от неё ни слова. Улыбающейся я не видела её вообще никогда, даже на их совместных с Дюшей фото. А когда вместо Маши наконец-то появилась Надя - я её полюбила мгновенно, хотя бы за то, что она не Маша, не похожа на Мусорную кучу, и за то, что она сразу обняла нашу линяющую собаку. А на моё: "Осторожнее, вся в волосах сейчас будешь" - она отмахнулась и сказала: "Да плевать, у меня коты дома, я и так всё время в шерсти хожу". Потом я уже посмотрела на Надю ещё раз, чтоб хотя бы внешность оценить, и меня, как вы понимаете, совершенно не смутили синие волосы, пирсинг в носу, в брови, в губе и в щеках, а так же раздвоенный язык, который мне сразу же и показали. Я, конечно, тут же очень культурно заорала: Господи, нахуяяяяяя????

А Надя ответила: Да сдуру, блин. Теперь жалею уже. Больно было - ужас. Кровищи - море. Говорить две недели не могла. А щас тоже сижу и думаю: и нахуя ж я это сделала?

Вот на этом моменте я поняла, что Надюха - наш человек. Сделать какую-то хуйню, а потом сидеть и думать: а нахрена ж оно мне надо было? - это основное качество характера и у меня, и у моего окружения. В общем, на Надю я тут же стала безудержно изливать все свои стократно отрепетированные свекровьи этюды. В командировках, шатаясь по торговым центрам, я непременно шла искать какой-то подарок для Нади. Разбираясь в своём шкафу, я всё время теперь сокрушалась, что даже мой 42-й размер будет нашему микробу чудовищно велик: Надю только в Детском мире одевать. В мой день рождения, ровно в 00:00 в комнате сына вдруг загремели из колонок фанфары, и из дверей торжественно вышли Дюша с Надей, которые первыми меня поздравили, сказали что они нищие студенты, поэтому подарок они сделали сами, и подарили мне рисунок, стилизованный под самые первые рисунки моего сына: там косорылый человечек с корявыми буквами МАМА, наша пятнистая собака, традиционно надувшая на пол лужу, там Надя, Дюша, Лёша, и даже наша отрадненская достопримечательность - инсталляция "Говны на палочках". Сказать что я прослезилась - это ничего не сказать.

А потом Дюша позвал меня на откровенный разговор, и сказал, что у них с Машей незаконченный гештальт, как-то вот не всё там у них закончилось, поэтому теперь он снова с Машей, а Надя, конечно, хорошая, "но не мартини, не мартини" (с)

И тут я снова повела себя не как мудрая женщина, мать, и несостоявшаяся свекровь, а как человек, у которого забрали Надю. Я заорала: "Да зачем тебе опять это унылое говно?? А обо мне ты подумал? Я же по магазинам хожу, а сама думаю: "Вот эту кофточку Наде надо взять, ей пойдёт" - и мне радостно, что я хоть кому-то могу дарить маленькие девчачьи футболочки со стразами! А Маше твоей что дарить? Унылый ебальник? Так она ещё и старый не сносила!"

Чтобы завершить незаконченный гештальт, Дюше понадобилась всего неделя, и он даже со скрипом согласился, что что-то Маша да, как-то уныловата. А вот Надя обратно уже не вернулась. Вернее, через полгода вернулась, но в качестве дружбана и жилетки для своего бывшего. Мы сидели с ней на кухне, она рассказывала мне о своём новом парне, который мне однозначно не нравился. Не, Дюша у меня тоже не подарок, но у него хотя бы есть я. А значит, я есть и у Нади.

Надя смеялась, и говорила, что я у неё и так всегда есть и буду. А я смотрела на висящую в прихожей Надину заношенную и застиранную донельзя голубую ветровку, потом на градусник за окном, на котором было -8, слушала о том как через месяц Надя получит на работе первую зарплату, и прикидывала: успею ли я сегодня купить ребенку пуховик? Зима на носу, а она голая бегает по улице. А ей ещё рожать когда-нибудь кого-нибудь. Пуховик я в тот день всё ж купила, объездив 4 магазина, потому что фиг ещё найдёшь красивый пуховик на этого микроба: ему ж даже 40-й размер безбожно велик. Но Надя уже к тому времени уехала. Пуховик я положила в Дюшиной комнате, а когда он пришёл домой - небрежно сказала: Я там Наде куртку купила тёплую, передай ей как сможешь. А то голая по морозу бегает, отморозит же себе всё ценное.

Дюша меня молча обнял, постоял так, потом сказал "Спасибо, мам", и ушёл звонить Наде.

Вчера мне сказали, что 8 марта к нам приедет Надя, и надо бы ей подарить какую-нибудь приятную мелочь - хоть она и просто подруга, но всё-таки женщина. Так, что-нибудь бюджетненькое, рублей за 500-800. Я сам в этом не разбираюсь, вот тебе 800 рублей, купи, пожалуйста, что-нибудь на свой вкус, чтоб ей приятно было.

Завтра к нам приедет Надя. А сегодня я прокачусь по магазинам. Это для Дюши она просто подруга, а для меня - наш человек. Не Дюшина девушка, не Дюшина бывшая, а просто мой микроб. И я имею право подарить ему что-то и от себя.

Мой микроб. Что хочу - то и делаю.

Лидия Раевская