Вредные советы для молодых мам

Все и вся вокруг точно знают, как воспитывать детей. Именно поэтому сразу после родов, как только чуть оклемаешься и позвонишь всем с радостной новостью, мол, родила тогда-то и того-то, такого-то веса и роста, на тебя посыплется град очень ценных и важных советов. И ты стараешься их запомнить, тут же претворить в жизнь, получаешь неожиданный итог и сокрушаешься: как же так, ведь я все сделала правильно. А потом понимаешь, что вновь и вновь поступающие советы настолько противоречат друг другу, что окончательно перестаешь различать, где истина, а где ложь, граничащая с родительской халатностью. Так было и со мной.

Еще в роддоме я дотошно допрашивала медперсонал, желая получить точные инструкции:
✔что конкретно есть,
✔как и когда кормить,
✔как пеленать,
✔когда укладывать спать и так далее.

И каждая очередная тетенька, приходившая в мою палату, давала новые рекомендации. Параллельно мне звонили родные и очень настойчиво рекомендовали, например, мыть грудь перед каждым кормлением, да еще и с мылом. А когда я решительно сказала, что в этом нет никакого смысла, да и медсестра не советовала этого делать (кожу иссушишь и трещины заработаешь), услышала в трубке много страшилок про неизбежную молочницу и стоматит у малыша (коих у нас, кстати, ни разу не было). Но я продолжала стоять на своем, ссылаясь на работников роддома, и ограничивалась утренним и вечерним походами в душ.

Все три дня, что я находилась в роддоме, мне удавалось игнорировать настойчивые советы родных, близких, друзей. То ли от выброса адреналина я была такая смелая и уверенная в себе, то ли вынужденная изоляция от всего мира придавала мне сил, но эти три дня я провела так, как считала нужным (с оглядкой на рекомендации медперсонала, конечно). Мы ночевали с открытым окном (ведь было лето, первые числа июня), последний раз кушали в первом часу ночи и спали почти до шести утра. Тогда мне думалось, что с маленьким ребенком не так уж и сложно. Дома же вся моя уверенность куда-то улетучилась. Казалось, что вокруг совершенно иной мир, о котором я ничего не знаю.

В нашей квартире, куда мы привезли новорожденного сына, был 21 градус тепла. Все родственники единодушно спросили: почему у вас так холодно? Включите обогреватель, а то ребенка заморозите. И мы включили. А еще закройте все окна и двери («Никакого движущегося воздуха, просквозит!»), наденьте чепчик, напоите водичкой (а для чего и в каких именно случаях это необходимо, никто сказать не мог), давайте пустышку и оденьте потеплее («Ребенку холодно, он мерзнет!»).

И мы с мужем закрывали окна, надевали шапочки, пытались напоить водичкой, давали пустышку и заворачивали в три пеленки, а сверху еще пуховым одеялом укрывали (на этом настаивали бабушки). И в эту же ночь мы прыгали вокруг истошно орущего сына и не знали, что с ним происходит в жаркой комнате под толстым одеялом. А советчики мирно спали у себя дома.

И дальше нас продолжали учить. «Сцеживайся, будет много молока», «Обязательно сцеживайся после каждого кормления, даже ночью». И я сцеживала, вымучивая все до последней капли, лишь бы не застоялось. Вставала ночью, стерилизовала молокоотсос и клевала носом, пока он работал, а потом сливала сцеженное молоко в раковину, ведь кормить ребенка из бутылки тоже не советовали.

«Грейте ванную и обязательно купайте в пеленке», «Малыши любят баньку, их надо хорошенько прогреть». А наш сын во время и после купания все время ревел. Ревел, казалось бы, без причины, а потом, наконец-то уснув, вновь просыпался спустя пару часов весь потный. Зато мы купали его, как было сказано: с закрытой дверью в ванную и в горячей воде.

И на прогулки в жаркое лето наш ребенок выходил в двух комбинезонах, чепчике и шапке, завернутый в синтепоновое выписное одеяло. Логично, что больше получаса в таком одеянии он не выдерживал и начинал вопить. И мы неслись скорее домой, полагая, что он вновь хочет есть – воду то из бутылки вон как охотно пьет, голодненький!

«Мальчикам ходить в подгузниках нельзя, вредно!». Первые две недели подгузники мы использовали только ночью и на улице. В остальное же время ребенок ходил с марлей между ног. И ничего, что во время дневного сна сынок постоянно просыпался мокрым, зато самое главное не сопрело, и в будущем я уж точно стану бабушкой. И только когда наш педиатр сказала, что носить подгузники – это нормально, я стала смело их надевать. Правда, первое время и этот факт от всех скрывала.

Вы, наверное, читаете мои откровения и мысленно упрекаете, думая: «А ты куда, такая – растакая, смотрела, почему все безропотно выполняла? Чем ты думала-то?». Честно скажу, не знаю. То состояние, в котором я была после родов, трудно назвать адекватным. А муж, как и любой обычный мужчина, впервые ставший отцом, тоже не знал, что делать, и верил на слово всем вокруг.

Нет, внешне со мной все было в порядке: на людей не бросалась, за ребенком трепетно ухаживала, пыталась организовать совместный быт. Но я помню то непонятно чувство смятения, ту боязнь сделать не так, как сказали, и получить в ответ: «А мы тебе говорили...» Я почему-то должна была все время оправдываться за наши родительские решения (особенно, если они шли в разрез с общепринятыми укладами в воспитании детей), приводить хоть какие-то доводы. Помню те долгие телефонные разговоры с мамой, в которых я рассказывала о своих проблемах и как бы ждала разрешения: разрешения днем надеть подгузник, разрешения не укутывать ребенка, разрешения не сцеживать молоко и кормить по требованию, а не по графику. От других я тоже ждала одобрения.

По правде сказать, точно не помню уже, когда наступил тот переломный момент, но ко мне вдруг вернулась прежняя уверенность. Наверное, это произошло в то время, когда начались перебои с молоком. Я так хотела кормить грудью, так боролась за эту возможность, что стала изучать все доступные мне источники о грудном вскармливании (даже до консультанта по этим вопросам добралась). А в это время мне вновь советовали переводить ребенка на смесь и не мучиться уже. Но я боролась и была уверена, что все получится.

Вот тогда, читая о восстановлении и поддержании лактации, параллельно знакомилась и с другими темами. Наконец-то узнала, как правильно купать ребенка, как одевать и как кормить, а также прочитала научное обоснование всем рекомендациям типа поставить банки и горчичники во время простуды или купать исключительно при закрытых дверях. Постепенно мне стало казаться, что я как минимум окончила начальный педиатрический курс – столько информации кипело в моей голове.

Я перестала бояться и начала брать на себя полную ответственность за все, что происходит с нашим сыном. Мой муж прошел тот же путь. И если сначала он даже перечить не смел ни мне, ни окружающим, то теперь он и меня может вовремя образумить.

Сейчас я с уважением отношусь к рекомендациям нашего участкового педиатра, в квалификации которого пока не было повода сомневаться (все-таки я тоже кое-что уже знаю). Я готова учиться у других мамочек, если их опыт кажется мне показательным. Мне нравятся всевозможные воспитательные находки, которыми делятся другие родители. Но в любом случае решение о том, воплощать в жизнь эти советы или нет, принимаем только мы с мужем. И ни один совет теперь не становится прямой установкой к действию.

Я никого не виню и понимаю, что ошибалась сама, раз слепо верила всему, что мне говорят. Я нарушила первое правило свой профессиональной деятельности – журналист должен проверить достоверность полученной информации и решить, доверяет он этому источнику или нет. В любом случае все, что происходило с нами с момента рождения нашего сына, только наша вина или заслуга. Мы совершали, совершаем и будем совершать родительские ошибки. И получить этот опыт также важно, как важно научиться быть самостоятельными родителями.

Автор: Юлия Труднева