Селиму настоятельно рекомендуют сложную операцию. Моя душа разрывается на части, потому что делать операцию - будут последствия, не делать операцию - тоже будут последствия.

Иногда жизнь ставит нас в такие точки, где нет хорошего исхода, чтобы ты не выбрал.

Это тот самый момент, когда возможность выбирать совпадает с невозможностью не страдать.

Психика в такие периоды становится хрупкой, но удивительно честной. Адаптивные защиты рассыпаются, в виде рационализации, или идеи о «правильности», или надежды на то, что кто-то скажет, как надо. Остаётся только голое присутствие в собственном бессилии.

Когда человек оказывается между двумя плохими исходами, он переживает экзистенциальную беспомощность - ту, о которой редко говорят, потому что она не лечится терапией и псих.практиками.

В такие моменты бессилия мы встречаемся с реальностью без прикрас - без спасительных иллюзий, без фальшивой надежды на то, что можно выйти неповрежденным из этой истории.

Там, где нет «хорошего» выбора, остаётся только выбор быть живым в этом.

Не уходить в отрицание, не спешить к восстановлению и не заставлять себя быть «сильной», а просто - быть.

И, возможно, именно здесь, в самом центре бессилия, во мне начинает пробуждаться новый уровень честности с собой. Не та сила, что «держит», а та, что позволяет упасть и выжить после этого.

В терапии я называю это - возвращением к контурной точке реальности: где границы между внутренним и внешним снова проступают, где боль перестаёт быть разрушительной, а становится носителем смысла.