Когда-то по этим мостовым бродили Бродский с неизменной сигаретой и Набоков, высматривающий бабочек в петербургских сумерках. А вчера здесь топали мы с подругой, вооружившись шагомерами и амбицией «пройти как минимум десять тысяч». Вышло двадцать. Василеостровская встретила нас ветром с залива, запахом шавермы из уличной жаровни и кафешками, где мы, как голодные звери, врывались с девизом: «Дайте всё, что у вас есть!».

Вы думали, это медитативный треккинг по следам великих? Ха! Мы спорили, почему все мужчины в пуховиках похожи на медведей, и хохотали над табличкой «Осторожно, гололёд!» — в середине апреля. Успеть до дождя за вином — вот наш главный квест.

Потом был священный ритуал: тестирование всех её новинок из банки «уходовая косметика». Крем с улиточным муцином? Намазали. Сыворотка, пахнущая как дедушкин одеколон? Впитали. Маска, из-за которой мы стали похожи на персонажей «Секретных материалов»? Сфоткали.

Где-то сейчас Набоков морщится от слова «улиточный муци́н»… Но мы-то знаем: настоящая поэзия — это когда ты раз в месяц вырываешься из дома, спишь на чужой кровати, болтаешь до хрипоты, а потом едешь обратно — сонная, с остатками крема на щеке и мыслью: «Ох, как же хорошо». И это восполняет запасы души куда лучше, чем любая медитация.