Кто такая примерная жена?

Она всегда была примерною женой,

Не показательно, раз в год, перед гостями.

И «дети - церковь- кухня» каждый выходной,

И платье с тонкими протертыми локтями.

Она здоровалась с противной фрау Блум,

Кого никто не выносил в подъезде духом.

Обед в три блюда и десерт готовы к двум,

Печенье-милостыня подано старухам.

У дочек косы, и хрустят воротнички,

У сыновей на брюках ледоколом стрелки.

А поздним вечером, когда поют сверчки

Съедала скромно, что осталось на тарелке.

Все изменилось в один миг, январским днём,

Когда влетел мизинец больно в край дивана.

И всё внутри прожгло неистовым огнём,

Как будто вскрылась, как нарыв, большая рана.

И она вспомнила, очнувшись , наконец,

Как шаловливо воровала из буфета,

И как любивший до безумия отец,

Смеялся в голос «Ты сама у нас конфета».

Как мама ласково рукой по волосам

Ее будила по утрам и целовала.

И в голове её вопрос родился сам:

А как же вышло, что той девочки не стало?

И почему в буфет сама она кладёт

Коньяк, конфеты, чтобы радовался кто-то?

Стирает, моет, варит сутки напролёт,

Смиренно складывает чеки для отчёта.

Она всегда была примерною женой,

И лучшей мамой, ну и что там дальше в списке?

Где дети - церковь- кухня каждый выходной,

В эфир ворвался односолодовый виски.

А после - танцы, и домой вернулась к двум,

Едва по лестнице передвигая ноги.

Идите на **й, дорогая фрау Блум,

Прошу немедленно уйти с моей дороги.

Потише, дети, муж, неси мне чай и плед,

Пока лечу я вдаль на синем вертолёте.

А где обед? Сама готова как обед.

Но руки есть, а значит вы не пропадёте.

Она всегда была примерною женой,

И продолжалось неизменно дальше это.

Но чай и плед несли ей каждый выходной,

И говорили: «Ты сама у нас конфета».

#зинапоэт