Когда мне было 8, мы с папой гуляли и возле универмага украина увидели, как женщина продает щенков. Папа сказал: а давай купим собаку. Мы поехали домой и начали умолять маму разрешить нам собаку. Все как обычно. Мол, мы будем гулять, кормить, играть. Только разреши. Мама махнула рукой: берите. Мы принесли ей щеночка на ладошке. Был 1992 год. Мы не знали о собаках ничего, у нас не было опыта. Дома была сгущенка, которую мама развела водой. Щенок налакался сладкой жижи и благополучно ее блеванул. Так началась моя любовь на всю жизнь - к собакам.
Маленький черный "московский длинношерстный той-терьер" вырос в идеально стремную собаку , которую на улице комментировали "бля, какой страшный". В производстве этого той-терьера, наверное, принимали участие все окресные бродячие псы. Он был маленький на длинных тонких ножках, с неравномерной длинны шерстью, седой, с хвостиком-культяпкой, одно ухо у него висело, второе торчало. Весу в нем ьыло килограмм пять, а собачье сердце у него было от самого огромного бесстрашного пса. Мелкий чувак был идеальным псом, идеально стайным, идеально подчинялся иерархии в семье. У него были совершенно стальные яйца. Он не пропускал ни одну свадьбу и лез на любую течную сучку и бросался в любую драку, несмотря на размер соперника.
Я в свои 9 лет знала, как разнять трахающихся собак, знала в лицо всех бродячих псов, бегала за этими свадьбами и совершенно их не боялась.
Чувак регулярно сбегал, приносил домой болезни и увечья. Один раз пришел с дыркой во лбу. Просто идеальная дырка от клыка в черепе. Один раз ветеринар поставил диагноз: чумка. Щансов почти нет, но попробуйте водку. Мама поила его водкой, собака неделю лежала в ахуе пьяная, но выжила.
Жрал он только печенку и конфеты, спал в шкафу, обожал моего папу и терпеть не мог, когда папа бухал.
Все закончилось через два года. Меня с собакой отвезли к бабушке. Там на песика напал другой пес. Бабушка принесла его , завернутого в свое пальто. Сутки я сидела рядом с ним, пока он истекал кровью. Родителей не было рядом. Бабушка была растеряна. А мне было всего 10 лет. Он умер у меня на руках. А я ничем не помогла. Мы положили его в женскую сумку и закопали в лесу.
Тогда я первый раз себе сказала, что собак в моей жизни больше не будет никогда.