Мы лежали с ней в маленьком домике. Домик, построенный папой. Она держала мою руку одной рукой, а другой крутила колечко на моем пальце. Я вдыхала ее запах. Запах был уже не молочка и чего-то сладкого, а моих котлет в перемешку с нашим гелем для душа, котрый она опять видимо стырила пока папа сидел и ковырялся в телефоне, когда ее купал. Под моей рукой, лежавшей на ее груди, билось сердце и мне было так спокойно рядом и холодно, т.к. одеяло было отобрано. Потом она повернулась ко мне резко и сказала: "Мам, даяй по цииик?" Я стала говорить, что в цирке высокий купол, под котрым тетя в красивом платье прыгает с перекладины на перекладину, что там много людей и все они охают, когда эта тетя хватается в последнюю секунду за эту перекладину, что там смешной клоун, который много падает, смеется и показывает смешные фокусы, что там тигры и львы слушают дядю во всем и выполняют его просьбы и т.д. Она начинает посапывать, но все также крепко держит мою руку. Ее кудряшки щекочут мне нос, но я стойко терплю, т.к. уже знаю, что через пару минут она заснет. Так и происходит. Я поднимаюсь над ней и смотрю. Господи, какая же она красивая и как же я ее люблю.