НЕ СУДИТЕ , ДА НЕ СУДИМЫ БУДЕТЕ!

Я прекрасно помню ту женщину из супермаркета, которая толкала перед собой тележку с орущей дочерью, которой не купила игрушку. Я осуждала ее. А та пара в парке, которая вместо органических цельнозерновых булочек с овощами и десертом без сахара давала своим детям жареные куриные крылья, картошку фри и — о, боже! — шоколадное молоко?

Я осуждала их! А та моя подруга, которая усадила детей смотреть мультики на два часа, пока болтала со мной на кухне? Я осуждала и ее. Конечно, я не осуждала вслух. Я осуждала внутренне. Я думала: мои дети никогда не будут такими невоспитанными на людях. Или: неужели она не знает, что академия педиатрии не рекомендует детям смотреть телевизор до двухлетнего возраста?

Или: как он может кормить своих детей такой дрянью, он, что, Майкла Поллана не читал? Но хуже всего то, что будучи теперь родителем, я понимаю, что эта критика не бывает внутренней. Как родитель я-то знаю, когда меня осуждают. Я это чувствую, даже когда вслух мне ничего не говорится. Это осуждение — во взгляде или в бормотании на ухо подруге.

Плевать на мнение окружающих совсем не просто. Тем более трудно перенести эту «тихую критику» в те дни, когда нервы на пределе, а дети выкидывают свои «лучшие» номера. Но как родитель я продолжаю делать то, что вызывает у многих желание упрекнуть меня.

Вот например: в четверг я возила одного из сыновей на физиотерапию, в машине были все дети, конечно. Закончили мы массаж к обеду, поесть нам пришлось в кафе (начинайте осуждать меня!) и, конечно, в машине мальчики заснули, а моя дочь — нет (продолжайте: почему девочка не спит?). За 25 минут я приехала к дому и передо мной стал выбор: разбудить малышей и потом остаток дня иметь дело с последствиями их слишком короткого сна.

Или дать дочери телефон с играми и пообещать ей конфет за то, что она просто тихонько посидит в машине со мной и спящими братьями еще полчаса. Я даже не моргнув глазом выбрала второй вариант. Мотор оставался включен все это время, чтобы вибрация продолжила сон малышей (я уже слышу свист критиков).

Проснувшись, мальчики капризничали, потому что у них ныли шеи (мы купили автокресла подешевле, без хороших подголовников), дочь капризничала, потому что ее заставляли сидеть в машине, которая никуда не едет. В общем, я привела всех домой, усадила на диван в гостиной и включила им мультики про медвежонка. Две серии (бросьте в меня камень!).

До и после:

Вот несколько наглядных примеров смены курса до и после детей.

До: «Я буду пользоваться матерчатыми подгузниками».

После: «Я пыталась делать это для дочери, а для близнецов — нет».

До:«Никакого телевизора до двухлетнего возраста, а потом — только по 30 минут в день».

После: «Ха-ха. Ха».

До: «Только органические продукты и здоровая домашняя еда».

После: «Мои дети любят еду из Макдональдса».

До:»Истерики на людях — недопустимы».

После: «Все, что можно сделать, это побыстрее увести оттуда ребенка, предсказать, когда разразится истерика часто невозможно».

До: «Жалобы на то, как тяжело растить детей, меня раздражают и печалят (каждый делает свой выбор и вообще, быть родителем — это же чудесно!)».

После: «Быть родителем не бывает чудесно все время».

Теперь-то я знаю, что критика и осуждение других не делают из меня плохую мать. Иногда у меня на пеленальном столике остается лежать грязный памперс. У детей не всегда одинаковые носки. Иногда у моей дочери не расчесаны волосы. Я использую телевизор, когда хочу пять минут покоя. Я иногда заезжаю с детьми в фаст-фуд. Я их иногда уговариваю, подкупаю, уступаю им, иногда слишком строго реагирую.

Иногда я делаю неправильный выбор, выбираю неправильное наказание, требую от детей слишком много или слишком мало. Но от этих моих больших и маленьких прегрешений не зависит одна большая правда: чаще всего я стараюсь делать лучшее, на что я способна. И я искренне верю, что это относится к большинству родителей: чаще всего все мы делаем лучшее, на что способны.

Вот еще очень важная мысль: ситуации у всех — разные. Вы, осуждая, не знаете, в какой ситуации находится та или иная семья. У каждого родителя свой подход к воспитанию, у каждого ребенка — свой характер. День, который у нас воспринимается как удачный, в другой семье — катастрофа, и наоборот. Подумайте, может, эта мама — под угрозой увольнения или у них отец в больнице, или родители перед этим сильно поссорились.

А ребенок, может, провалили экзамен или его дразнят в школе, а малыш — не выспался. Может, это вам поможет понять причину истерики в супермаркете, строгий окрик или разрешение смотреть телевизор дольше рекомендованного педиатрами времени. Мы не знаем всей ситуации. Сказав это, я хочу подчеркнуть, что для меня в воспитании есть и абсолютные правила, поэтому — да, я еще иногда продолжаю осуждать.

Я понимаю, что некоторые не могут обеспечить своим детям фундаментальных вещей: еды, одежды, крова над головой. Но я считаю, что родители должны изо всех сил стараться это делать. Мы должны также стараться изо всех сил защищать наших детей. Я считаю, что мы должны всегда любить наших детей, особенно тогда, когда нам абсолютно не нравится их поведение, их решения.

А вот все остальное — второстепенно. Честное слово, все остальное не имеет значения, только подумайте: есть дети, над которыми издеваются, которые идут спать голодными, которых никто никогда не любил, а мы возмущаемся по поводу того, что какой-то сытый и счастливый ребенок час посмотрит мультики по телевизору?

Мне правда, очень стыдно за все мои «до-родительские» моменты критики и мне смешно, что я тогда, не побывав в этой «шкуре», думала, что знаю лучше, как надо воспитывать. Быть родителем и так тяжело, зачем осуждать друг друга из-за всякой второстепенной ерунды или не зная, что переживает та или иная семья?

В общем, дорогие родители, которых я осуждала четыре года назад, простите меня. Теперь я другая.

Автор: Кара Гебарт Уль