Часть 2

С конца декабря по апрель он находился в РЦ. Я тоже не стояла на месте — была рядом с его мамой, работала с психологом, училась думать о себе и малыше, восстанавливала себя. Мы виделись редко, но в марте была семейная сессия, где мы впервые за долгое время честно поговорили, прочитали друг другу письма, простили и решили не разводиться. В апреле я сделала 3-й скрининг вместе с ним, чтобы он увидел ребёнка — чтобы почувствовал, за что борется.

В мае он выписался. Остался рядом — работа...

Решила просто поделиться. Я не умею красиво говорить или писать, поэтому оставлю всё как есть — от сердца.

О том, что мой супруг употребляет тяжёлые наркотики, я узнала только после неке, когда мы начали жить вместе. До этого он умело скрывал это. А я — наивная, из семьи, где всегда придерживались здорового образа жизни и религиозных ценностей — никогда не сталкивалась с таким и не могла распознать.

Поначалу было много странностей: постоянная смена работы, глубокая депрессия, мучения, обвинени...