Молодые родители о том, как меняется жизнь с появлением ребёнка
Рождение ребёнка, как выразилась одна из героинь этого материала, сравнимо «с выходом в открытый космос без страховки»: оно обросло сводом благообразных клише и пугающих предубеждений и предсказуемо вызывает у новоиспечённых родителей чувства в диапазоне от восторга до ужаса. Появление младенца — сплошной праздник или кромешный кошмар? Можно ли (и нужно ли) успевать всё и ни в чём в себе не отказывать, даже если у вас нет миллиона рублей и нянь? Как быть хорошей матерью или отцом, но не переборщить? Как выстроить свою зону комфорта, когда у всех вокруг есть мнение и готовый набор советов? В конце концов, стоит ли прощаться с привычным образом жизни навсегда? Мы расспросили несколько семей, в которых не так давно появились дети, о том, как появление ребенка изменило их быт, привычки и мировоззрение и что оказалось интереснее или сложнее всего.
Анна Павлючкова, 36 лет, управляющий директор «Пикника „Афиши“», в декрете
Дмитрий Смолин, 37 лет, программист
Женя, 9 месяцев
Анна
"Все дети оказываются очень разными, но об этом почему-то мало кто предупреждает"
С трудом верю, что существуют люди, жизнь которых с рождением ребёнка не изменилась. Это либо лукавство, либо ребёнок с самых первых дней оказывается заключён в плотное кольцо нянь и родственников. Даже вцепившись зубами в прежний образ жизни и подстраивая ребёнка под него, а не наоборот, невозможно отрицать перемены — хотя бы на уровне чувств. Рождение ребёнка — это невероятное, безумное событие, полный вылет в космос без страховки. Хотя, конечно же, рожать или не рожать — это личный выбор каждого, и такой сценарий не имеет права быть навязан ни обществом в широком смысле, ни ближним кругом, родной мамой или папой римским.
Ожидания и мифы — главный враг любого молодого родителя. «Ну вот сейчас про сон забудете», «Сначала всё просто, а потом колики!», «Это ничего, а потом зубы пойдут!». Всё это формирует поле страхов и сомнений, как будто без этого не страшно и не нервно. В действительности всё проще и сложнее одновременно: все дети и все проблемы оказываются очень разными, но об этом почему-то мало кто предупреждает. Нам с Женей страшно повезло. Звучит как хвастовство, но на деле это скорее выдох облегчения у игрока в покер, которому на ривере пришёл недостающий туз. Пока мы ждали, что вот сейчас будет, как у знакомых — подъём в 5 утра и песенке конец, — она спала до 12, иногда до часа дня. Колики были короче и менее травматичные, чем всё, что я о них слышала. Зато были никем не предсказанные моменты, которые действительно заставили волноваться: трёхдневный бойкот груди сразу после рождения, почти полугодовое отсутствие необходимой вакцины «Пентаксим» в стране, двухмесячное исправление неправильного приведения стоп с помощью гипсовых «сапожков».
Конечно, наш режим изменился, но не могу сказать, что драматически. Например, теперь мы смотрим фильм не за один вечер, а за два. Но самое удивительное — в 80 % случаев я высыпаюсь. Можно сказать, что изменения скорее связаны с долгожданным появлением режима и системности. Многие говорят о нехватке общения с друзьями и социализации в первый год после рождения, но мы никогда не были заядлыми тусовщиками и предпочитаем приготовить ужин и свить гнездо на диване за фильмом или книгой. Вечер — это время, когда не сбежишь от ребёнка и ни на кого его не оставишь, а укладываться Женя может пока что только с грудью (а сцеженное молоко из бутылки не признаёт). Впрочем, все первые месяцы её жизни пришлись на мёртвый сезон по меркам концертной жизни в Москве — локти кусать не пришлось ни разу.
Едва ли не главным челленджем для меня стал отказ от работы. Всю беременность я с трудом представляла, как смогу отпустить эти вожжи. Было сложно: уйдя в декрет по расписанию, я целый месяц до «Пикника» продолжала упрямо впахивать из дома по несколько часов, хотя дела были переданы в надёжные руки. В качестве профилактики застоев и пролежней зимой включилась в небольшой проект друзей, который завершился буквально пару недель назад. Возвращаться на работу как минимум первые 1,5 года, тем не менее, я не планирую.
Поездки — ещё одна жертва нового статуса и новой жизни: раньше удавалось ездить куда-нибудь несколько раз в году. Перед беременностью мы с Димой закрыли гештальт, прокатившись по западу США на машине, а на этих майских наконец прервали паузу автопутешествием по Италии — теперь уже втроём. Даже для бывалых путешественников вроде нас это level up и новый чудный мир, где в ресторане есть приходится в режиме «упал-отжался», а в машине иногда прослушивать итальянские оперы в исполнении дочери.
Что по-настоящему изменилось в жизни, так это отношение к невозможности контролировать всё. Сбои даже в самой выстроенной системе неизбежны, и чертовски помогает, если рядом есть человек, который успеет поймать тебя и заменить прежде, чем ты почувствуешь себя ужасной матерью и монстром. В этом смысле мне дико повезло ещё и с Димой (вообще, по всему выходит, что мне очень повезло) — у нас получается по-настоящему партнёрское родительство. Подгузник меняет тот, кто может в данный момент его заменить. Трёхчасовое укладывание спать производится посменно по 20–30 минут. Купание перед сном — папина вотчина, потому что сильные руки и не такая больная спина, питание днём — мамина, потому что за пять будних дней на неделе рука набьётся попадать ложкой с кашей даже в колесо велосипеда между спиц.
Но все изменения, большие или маленькие, меркнут по сравнению с неким новым, четвёртым измерением действительности, которое открывается с появлением ребенка. Наблюдать 24 часа в сутки за познанием ребёнком мира и себя захватывающе и похоже на чтение хорошего детектива с лихой интригой. Совместное переживание происходящего с партнёром делает вас немного заговорщиками, немного безумцами и становится триггером для какой-то новой искренности в отношениях: всё нивелирует самые страшные колики, бессонные ночи, год без отпуска и пятую паузу в просмотре фильма за вечер.
Дмитрий
"С появлением ребёнка часто хочется одновременно и ускорить, и замедлить ход времени"
Cильно ли меняется жизнь с появлением ребёнка? Да, сильно, без сомнения. Но бояться тут, что называется, поздно. Ну или рано, если дети пока ещё только планируются. Нам в любом случае намного проще, чем нашим родителям: в век одноразовых подгузников, одноразовых пелёнок, стиральных машин и посудомоек в каждой квартире, мультиварок, радио- и видеонянь и повсеместной доставки на дом появление ребёнка добавляет не так уж, в общем-то, и много новых забот. Количество свободного времени всё это, впрочем, никак не увеличивает — просто даёт возможность по максимуму освободить руки от быта. А всё свободное время так или иначе забирает себе ребёнок.
«Готовиться» к неизбежным переменам в жизни, на мой взгляд, смысла мало: и перемены, и новые открытия тут у каждого свои. Для меня самой неожиданной трудностью пока, наверное, оказалось дробление времени на небольшие отрезки не больше пары часов. Ритм твоей жизни подстраивается под «кусочный» ритм жизни ребёнка, и это, безусловно, логично, но до появления Жени я даже не задумывался об этих ритмах и о неизбежности постоянных смен контекста.
Впрочем, не удивлюсь, если через пару лет я буду скучать по этому рваному ритму, — самым неожиданным открытием для меня оказалось то, что с появлением ребёнка часто хочется одновременно и ускорить, и замедлить ход времени. «Поскорее бы увидеть как она повзрослела» — и в то же время «пусть подольше не взрослеет».
Ксения Туник, 22 года, моушн-дизайнер
Илья Бузинов, 24 года, моушн-дизайнер, художник-мультипликатор
Аглая, 1 год и 2 месяца
Ксения
"Декрет для меня — возможность выдохнуть и осмотреться, понять, куда двигаться дальше"
Беременность у меня была незапланированная и случилась в довольно напряжённый период жизни, когда надо было постоянно разрываться между работой и учёбой. Месяца до шестого я училась, а работала до восьмого — так что никак особо не готовилась, только думала что наконец-то смогу отдохнуть вволю (ха-ха). Вообще, в роли молодой матери я себя никогда не видела — и сейчас считаю, что всё-таки лучше сначала финансово состояться. Декрет для меня — возможность выдохнуть и осмотреться, понять, куда двигаться дальше, тем более теперь есть веская причина соображать побыстрее. Так что ни о чём не жалею.
Первые месяца два после родов мне было грустно и тяжело: голова была забита разными глупостями, мне постоянно казалось, что мы с малышкой всем мешаем, что коляска неправильная, что всё неправильно, и вся последующая жизнь представилась вдруг совершенно беспросветной. Сейчас даже смешно это вспоминать. Мы продолжаем встречаться с друзьями, ходить на выставки и мероприятия, даже больше, чем до рождения Аглаи. Раньше на это постоянно не хватало сил и времени, теперь желание разнообразить будни побеждает.
Мне удаётся выкраивать время для занятий компьютерной графикой, но, конечно, хотелось бы больше. Больше всего я скучаю по работе. Тут один за другим выходят материалы о крутых работающих мамах, образ современной героини с младенцем и стартапом — это, конечно, мой недостижимый идеал. Пока мне удалось перехватить лишь пару фрилансов и сделать клип другу. Так что добытчик у нас Илья.
Мне кажется, появление Аглаи сильно сплотило нас с Ильёй. Ребёнок — это не всегда легко и радостно, но спокойствие и терпение Ильи помогают нам справляться со всеми трудностями. Благодаря семье я учусь не ныть и не злиться, а эти грешки мне страшно мешали ещё во время работы и учёбы. Но сколько о родительстве ни читай или пиши — всё равно у тебя всё будет по-другому, невозможно представить всю эту волну новых чувств, мыслей и тревог, обрушивающихся на тебя.
Илья
"Если бы ребёнок появился на год или два раньше, я был бы в ужасе"
Я всегда жил с мыслью что у меня будет ребёнок, но когда-нибудь в седом будущем. Хотя молодые родители мне всегда нравились: когда детям по двадцать и родителям по сорок — почти одно поколение и взгляды. Собственно, так и получилось. Ребёнка мы не планировали, но в какой-то степени я был готов. Если бы это случилось на год или два раньше, я был бы в ужасе, не было ни навыков, ни профессии, о моральной стороне и не говорю.
Для меня в первую очередь был важен материальный вопрос, так как мы не москвичи и воспитание не позволяет мне сесть на шею родителям. Долго никому не говорили о ребёнке: я не знал, как всё это воспримут друзья и родственники, боялся немного (как выяснилось, зря — все оказали такую огромную поддержку, даже не ожидал), хотели всё устроить, а потом уже объявить новость. Cосед в общежитии долго не понимал, зачем я ищу квартиру — я говорил, что просто надоело жить здесь. Когда сказал маме (а сказал по телефону), что Ксюша беременна, она сначала не поняла, что мы собираемся делать, а когда поняла, что мы решили оставить ребёнка, обрадовалась.
Вообще, рождение Аглаи очень меня сконцентрировало на деле, до этого я понятия не имел о тайм-менеджменте, моя работа не подразумевает чёткого графика, и вставать я мог и в 11 утра или 2 часа дня, не то что теперь. Ребенок в этом плане очень тонизирует.
Вика Боярская, 29 лет, повар и журналист
Марк Боярский, 31 год, фотограф
Ханна, 11 месяцев
Вика
"Я беспокоилась о том, что Марк будет чувствовать по отношению к Ханне. И сейчас, когда вижу, что он правда любит, — это просто космос"
Появление Ханны для нас на сто процентов запланированная и долгожданная история. Во время беременности я прочла десятки книг о родительстве, здоровье, воспитании, развитии и психологии детей. Для меня погружение в тему оказалось затягивающим и приятным, и до сих пор это огромная область моего интереса. И тем не менее я готовилась к появлению ребёнка как к концу жизни. Я была уверена, что не буду видеть белого света, постоянно буду хотеть спать, мне наверняка будет сложно выполнять рутинный муторный уход за малышом, потом выяснится, что меня вообще раздражает материнство, я не смогу совмещать его с работой, запущу себя, разонравлюсь мужу, впаду в послеродовую депрессию, у нас не будет хватать денег на еду и памперсы, — в общем, я всерьёз рассматривала все ужасные сценарии сразу. А ещё я очень боялась, что малышка родится и я по какой-то причине не полюблю её с первого взгляда.
Но всё получилось иначе. В первое утро после рождения Ханны я смотрела на неё, и из глаз у меня лились слёзы, такой хорошенькой она была. Я не могла понять, почему люди не рожают детей подряд нон-стоп. Так и сказала Марку: «Нам немедленно, срочно нужны ещё дети, мне мало одной её, это слишком круто, чтобы останавливаться». По инерции я продолжала ждать, когда что-то пойдёт не так и начнутся мучения. Но Ханна спала, ела, снова спала, прибавляла в весе, училась улыбаться. Когда ей было три недели мы пошли на «Пикник „Афиши“» и протусили там весь день от начала до конца. Я не могла поверить, что нам достался «подарочный» ребёнок. Конечно, у нас были и бессонные ночи, и подъёмы в пять утра, и ненавистные несгораемые три лишних килограмма по-прежнему со мной, но я точно могу сказать, что никогда в своей жизни не была так счастлива, как сейчас, когда у нас есть Ханна.
Что касается работы, то всё для меня тоже сложилось вполне удачно. За несколько лет до беременности я сменила профессию, по большей части оставила журналистику и работала поваром в Delicatessen. Во время беременности это дело пришлось оставить: оказалось, слишком тяжело стоять весь десятичасовой рабочий день на ногах, к тому же мы с Марком хотели провести несколько месяцев до появления Ханны в Азии, попутешествовать вдвоём напоследок. Поэтому я вернулась к писательскому труду — денег это моё умение приносит достаточно. Работать полный день по найму на кого бы то ни было, кроме себя, я бы теперь уже не стала: во-первых, для меня слишком важно быть рядом с Ханной, а во-вторых, думаю, я уже созрела для какой-то более личной профессиональной истории.
С появлением ребёнка происходит интересная штука: я называю это про себя «открылся третий глаз». Я впервые столкнулась с тем, что можно испытывать к кому-то чувство абсолютно интуитивно. Партнёра, любимую работу, друзей мы выбираем, будучи взрослыми мыслящими людьми, нагруженными своими представлениями о мире, логикой, здравым смыслом. Ребёнка ты видишь в первый раз, и тебя накрывает какая-то нереальная лавина чувств, продиктованная гормонами, инстинктом и чем-то ещё, на что вообще не влияет разум. В этом состоянии начинаешь совсем иначе смотреть на другие аспекты своей жизни, учишься слушать именно эти интуитивные ощущения, распознавать их и в отношениях с мужем, и в момент, когда берёшься за какой-то новый проект по работе, и просто когда идёшь по улице. Для ультрарационального человека вроде меня это как прививка, организм получает дозу интуитивности, и запускается какой-то другой уровень восприятия действительности после этого.
Я беспокоилась относительно того, какой из Марка получится отец. Не сомневалась в его ответственности, в том, что он будет помогать и стараться, что наша семья останется для него в приоритете. Но не могла знать, что он будет чувствовать по отношению к Ханне, будет ли он любить её. И сейчас, когда вижу, что он правда любит, — это просто космос. Мне очень повезло, что Марк даёт мне возможность отдыхать, при этом я не чувствую психологически никакого дискомфорта, оставляя с ним Ханну. Мы делим все обязанности по уходу за ней примерно пополам. Я кормлю и укладываю спать, просто потому что могу сделать это легко и быстро, Марк гуляет, играет, даёт мне возможность работать или заниматься своими делами и не думать, что что-то может пойти не так.
Мне чужда идея, что можно как-то так устроить, чтобы жизнь не поменялась в связи с появлением ребёнка. Во-первых, зачем тогда вообще нужен ребёнок, если родители стремятся сделать так, чтобы он максимально не напрягал, не влиял на привычный ход вещей? Я очень хорошо отношусь к чайлдфри: считаю, что люди, которые не идут на поводу у агитации рожать, льющейся на нас из каждого утюга, а также те кто не «заводит» детей просто потому, что «тикают часы», — это честные с собой и способные здраво разобраться в жизни люди. Я вижу суть любви в изменении, преодолении, в отказе от того, чтобы думать только о потребностях своего эго. Я правда считаю, что родители должны предоставить ребёнку возможность плакать по ночам, висеть на руках, требовать внимания нон-стоп — и дать ему это всё, потому что иначе у него просто не получится вырасти здоровым и счастливым.
Марк
"Мы потеряли возможность быть вдвоём и пока не нашли способ это компенсировать"
Рождение Ханны поменяло нашу жизнь очень сильно. Всё, кроме моей работы, стало иным, даже если формально назвать это можно теми же словами — от глобальных вещей, вроде поездок за границу, до базового совместного завтрака.
Беременность была запланированной и долгожданной. Мы долго хотели завести ребёнка и в итоге сделали ЭКО. Мы и на курсы для молодых родителей ходили, и дом готовили, и мебель покупали. Почти все ключевые решения в вопросе выбора вещей, связанных с ребёнком, я доверил жене. Потому что знал, что для неё это важно. А я предпочёл просто не формировать собственную точку зрения, чтобы потом не возникало ненужных споров.
Не могу сказать за жену, но скажу за себя: оказалось, что те вещи, к которым мы готовились, на практике сильно отличаются от представления о них. Не испытав физически тех чувств, которые наполняют тебя, когда каждое утро видишь рядом маленького человека с пушком на голове и широко открытыми глазами, представить их невозможно. Хоть сто раз прочитай об этом. И когда впервые слышишь детский голос, и когда ребёнок хватает тебя ручкой за палец, и просто смеётся. Это всё очень волнительно. Это радости. То же самое и про усталость после нескольких месяцев ранних подъёмов, невозможность пойти вдвоём даже в кино, не говоря уже о вечеринке у друзей, да что там — поваляться в постели утром в воскресение и посмотреть сериал. От этого иногда грустно.
Мы на целый год почти перестали ездить на дачу (там недостаточно комфортно с малышом), я забросил бег и зарядку по утрам (последнее — моя собственная лень), выбирая направление для поездки за границу, отталкиваемся от того, где будет комфортно с малышом (то есть малышу). Но самое печальное — мы потеряли возможность быть вдвоём. И, увы, я не могу сказать, что мы нашли способ это компенсировать. Наоборот, по возможности я стараюсь разгружать Вику, а она меня: встаём по утрам завтракать по очереди и хотя бы раз в день отправляемся на прогулку вдвоём с дочкой, давая возможность второму поспать или просто побыть в покое.
Обо многом я знал заранее: что жена будет дома с малышом, что я буду стараться ей помогать гулять и что мне будет это нравиться. О чём я не думал — так что это станет фактически единственным моим личным временем и заменит мне бег. Ну и да, я не мог ожидать, что все встречи с друзьями теперь превратятся в обсуждение детей и беготню за ними, для разговоров на серьёзные темы и дружеского трёпа остаются только мессенджеры в телефоне. Если я и оказывался за последний год на всяких мероприятиях ночных/вечерних, то только по работе. Мне повезло, что работа даёт такие разнообразные возможности для расширения кругозора и отсутствия рутины.
Наши родители приезжают поиграть или погулять с внучкой в среднем раз в неделю на пару часов, они у нас активные и занятые. В целом мы одни занимаемся Ханной. Меня всё устраивает, хотя хотелось бы, чтобы жена больше доверяла нашим бабушкам и дедушкам. И чтобы они демонстрировали больше уверенности в том, что делают с ней.
Наверное, я недостаточно склонен к самокопанию и рефлексии, чтобы хорошо ответить на вопрос, что я осознал/открыл в себе, в жизни, в отношениях с женой. Я всегда был домашним и семейным, даже с друзьями предпочитал посидеть дома, поболтать и поиграть в настольные игры или кино посмотреть, а не идти на шумную вечеринку. Это не изменилось. Я счастливый человек. Таковым чувствую себя много лет. Я очень ценю и люблю свою жену. Она замечательная мама.
Конечно, как и любые родители, мы наделали ошибок, но пока рано о них судить — дочка слишком маленькая. Единственное, что я точно бы изменил, — это первая моя ночь наедине с ней в семейной палате роддома. Я боялся взять её на руки и оставил в прозрачной пластиковой люльке. Она тихонько спала или просто лежала, а я в темноте смотрел на неё, но не брал.
Анна Тетерина, 30 лет, специалист, по интернет-рекламе
Иван Тетерин, 28 лет, госслужащий
Костя и Гриша, 2 года
Анна
"До сих пор помню ту беспомощность, которую ощущаешь, когда два ребёнка плачут и хотят на руки, а надо выбрать кого-то одного"
Моя беременность была очень желанной и наступила почти сразу после нашей свадьбы. Я узнала, что беременна, в день, когда получала паспорт на новую фамилию. Ещё через некоторое время — что будет двойня. Выглядело это так: я пришла на УЗИ к суровому дяде-врачу, который сначала рассказывал мне страшилки, потом долго и хмуро смотрел на экран монитора и в итоге спросил что-то типа: «А вы ребёнка-то хотите?» «Очень», — честно ответила я. «А двоих?» — и тут я, конечно, расплакалась. Я всегда мечтала о двойне, но никогда не думала, что это может стать реальностью. Потом я много читала на форумах мам двойняшек о том, что, узнав о двойне, они испытывали противоречивые чувства: и радость, и ужас, и страх, и тревогу, что не справятся. Мои чувства были настолько однозначны, что я даже не знаю, испытывала ли я вообще в жизни ещё такую чистую радость, как в тот момент.
Всю беременность я ощущала себя так, будто сорвала куш. Я была беременна, да ещё и двумя детьми. И мне, и моему мужу это казалось нереальной удачей и поводом для большой гордости. Хотя мне диагностировали самый редкий и самый опасный тип двойни, составляющий только 1 % от всех многоплодных беременностей, я вспоминаю свою беременность как очень приятное, осмысленное время. Я понимала, что, наверное, нам будет нелегко, когда родятся дети. Мои родители живут в другом городе, родители мужа много работают, сами мы тогда жили в однокомнатной квартире. Но все эти мысли меня, как ни странно, мало занимали. Люди часто говорят, что беременные женщины глупеют, перестают замечать мир вокруг, но я думаю, что в этом есть какая-то заложенная природой программа. Я хотела выносить и родить своих детей здоровыми, кроме этого меня тогда вообще ничего не волновало.
Были ли на мне розовые очки? Наверное. Хотя я и сейчас не могу сказать, что испытала какие-то нереальные трудности, которые бы заставили меня относиться к этому по-другому. Самое сложное заключалось, конечно, в том, что детей было двое. Я придумала термин «детожонглирование»: до сих пор помню ту беспомощность, которую ощущаешь, когда два твоих маленьких ребёнка плачут и хотят на руки, а надо выбрать кого-то одного. К счастью, этот период прошёл быстро.
До рождения сыновей я как-то не задумывалась о том, как буду их различать. Я тихо посмеивалась, читая о том, как мамы рисуют зелёнкой или завязывают разноцветные ниточки, чтобы отличать однояйцевых близнецов. На деле оказалось, что это и правда бывает нелегко, особенно когда мало спишь. Это породило в нашей семье целую серию шуток: «главное — не покормить одного и того же дважды», «в темноте все кошки чёрные» и «родная мать не отличит». Ещё есть такой профессиональный анекдот про маму близнецов, которая кричит своим детям: «Кто бы ты ни был, немедленно прекрати!» Примерно так всё и происходит.
После рождения детей и муж, и родители очень помогали. Кажется, я избежала постродовой депрессии главным образом потому, что все старались меня поддержать и давали мне возможность побыть одной, когда это было надо. Конечно, с мужем мы переживали новый период притирки, уже как родители двоих детей. Говорят, что мужчинам особенно сложно в первые месяцы после рождения малыша, потому что у женщины любовь к детям биологическая, во многом обусловленная гормональным фоном, а у мужчин она социальная и по-настоящему приходит гораздо позже. Думаю, это действительно так, но Ваня был максимально вовлечён в этот процесс. С раннего возраста он не боялся оставаться с ними один. Когда я вернулась на работу, нашим детям было 1,5 года, и мы даже думали о том, чтобы он взял декретный отпуск и посидел с парнями некоторое время. От этой идеи мы потом отказались, но мне даже жаль. Думаю, у него бы хорошо получилось.
Наверно, единственным моим разочарованием стало то, что материнство не даёт никаких ответов. В глубине души я была уверена, что материнство откроет мне какую-то новую правду, новую меня. На деле у меня просто появились два человека, которых я очень люблю и о которых хочется заботиться. Конечно, некоторые приоритеты изменились, но все те вопросы, которые были у меня к себе, к жизни, к мирозданию остались неизменны, они никак не решились. Их стало ещё больше.
Сейчас дети для меня это в первую очередь радость, а потом уже ответственность, усталость и всё остальное. Люди без детей иногда спрашивают о том, где я беру силы, хотя я скорее задумываюсь о том, где берут силы те, у кого детей нет. Мне кажется, жить без детей очень скучно. Да, есть кино, вино и домино, но в сущности всё это очень однообразно. Я думаю, что в жизни человека не слишком много по-настоящему глубоких переживаний, ещё меньше из них носят позитивный характер. Конечно, дети забирают очень много энергии, много времени, но взамен они дают что-то такое, что сложно описать словами.
Иван
"Были моменты, когда я ждал похода на работу, чтобы отдохнуть. При этом после работы всё равно хотелось скорее к вернуться к детям"
Я давно примерял на себя роль отца и моделировал разные ситуации, поэтому рождение детей для меня было естественным. Готовился к тому, что придётся мало спать, будет больше расходов, ответственности и всё такое. К чему конкретно готовиться, понять было сложно: если с одним ребёнком это ещё более-менее ясно, то близнецы вносили неопределённость. Мне было сложно осознать, например, то, что мы настолько лишимся мобильности. Если раньше мы с женой могли сорваться и поехать куда-нибудь на следующих выходных, то теперь каждая поездка планируется по полгода.
Наверное, я полностью осознал, что жизнь изменилась, только через 5–6 месяцев после их рождения. Сначала мне казалось, что все перемены временны. Как будто к нам пожить приехали милые, но очень шумные родственники. Скоро они уедут (точнее, немного подрастут) и мы заживём как прежде. Мне казалось, что это «как прежде» вообще возможно. Дети заставили меня более осторожно относиться к своим решениям, к своим планам. Наши с женой отношения, как мне кажется, приобрели большую осознанность, хотя изначально мне было сложно смириться с тем, что теперь большая часть любви и внимания достаётся не мне, а детям.
Пришлось пожертвовать личным временем и личным пространством. Были моменты, когда я ждал похода на работу как возможности отдохнуть. При этом после работы мне всё равно всегда хотелось скорее к ним вернуться. Думаю, я начал больше ценить Аню, её самоотверженность, терпение, инициативу. Она постоянно баламутит воду, придумывая разные занятия и традиции для семьи, и это действует сближающе. В бытовом плане, конечно, тоже появились новые привычки. Например, мы стали смотреть сериалы. Раньше мне казалось, что сериалы — это удел домохозяек, но с маленьким детьми это идеальная возможность расслабиться и переключиться в короткое время.
Оглядываясь назад, я ничего не сделал бы по-другому. Мне кажется, что в полной мере моё время как родителя ещё не настало. Маленькие дети всё-таки больше относятся к женщине. Мужчина может лишь помогать или не помогать ей. Только сейчас бессонные ночи, наконец, уходят в прошлое, а дети понемногу начинают говорить, объяснять свои желания. Думаю, что, когда они подрастут, когда с ними можно будет общаться, чему-то учить, я осознáю своё отцовство по-новому.
Ирина Сиэтлова, 28 лет, врач
Кирилл Сиэтлов, 26 лет, комик и продюсер «Вечернего шоу»
Пдатон, 1 год 4 месяца
Ирина
"Во время ночных пробуждений ребёнка мы работали как команда спецагентов: каждое движение, полувзгляд — все в единой связке"
Два года назад, за две недели до положительного теста на беременность я подписала контракт, предполагающий учёбу и работу в Германии в течение семи лет. Билеты были куплены, заявление на увольнение написано, документы на визу собраны. Решение на переезд было непростым, а новость о беременности — шокирующей. Мы с мужем думали, что дети — это не про нас сейчас, это после диссертаций, покупки собственного жилья, через годы! Теперь же мне кажется, что мы легко приняли решение отказаться от переезда и отдались потоку перемен. Беременность была лёгкой и прекрасной, я работала в больнице почти до самых родов и собирала комплименты. Мы много путешествовали в тот год, гуляли, обнимались, дышали каждым днём.
На последние недели мы отложили покупки. Нас предупреждали о том, что почти всё необходимое дарят или передают. Оказалось, это не про нас. Среди наших друзей не было молодых родителей, так что почти всё мы купили сами и с большим удовольствием не так давно отдали целую машину приданого нашей беременной подруге.
Конкретных ожиданий не было, мы, вдохновившись книгами для молодых родителей, были готовы ловить и наслаждаться каждой секундой. Мне казалось, что первые месяцы будут посвящены сближению с сыном, на деле они были ещё и про сближение с мужем. Кирилл очень помогал и поддерживал. Во время ночных пробуждений ребёнка мы работали как команда спецагентов — каждое движение, полувзгляд, все в единой связке. Когда ребёнку было два месяца меня положили в больницу (он попал мне пальцем в глаз и травмировал роговицу), мои фантазии о том, что весной и летом мы будем гулять в парках, а я буду кормить ребёнка грудью в тени яблоневых деревьев, развеялись. Кирилл две недели, вызывая изумление наших родителей и разрушая стереотипы о папах, сбегающих от кричащих младенцев, находился с двухмесячным ребёнком. Он говорит, что даже рад, что так сложилось, и он неожиданно стал ближе к нашему сыну Платону.
Нам пришлось переехать из центра города, где мы жили в дореволюционном доме на Чистых прудах: у Платона появилась сильная аллергия на грибок, живший в стенах дома. Мы снова оказались в больнице, а потом в съёмной квартире. В первый вечер в новом доме я расплакалась: всё было чужое, выглядело хуже, чем дома. День за днём, во время прогулок по новым местам, район начал обживаться, находились новые уголки. Я выдохнула и отдалась переменам, а они удивительным образом стали происходить: Кирилл начал пешком ходить на работу, рядом поселились наши прекрасные друзья, у которых вскоре тоже появился ребёнок, мы стали ещё чаще проводить время вместе.
Пришлось забыть о порядке в квартире, особенно в последние месяцы. Раньше мы были сторонниками минимума вещей — и вот мы ими стремительно обрастаем. Времени стало меньше, многие вещи теперь нельзя сделать спонтанно: поехать в гости поздним вечером, сходить в кино прямо сейчас, проспать полвоскресенья и позавтракать около четырёх на Покровке — раньше мы это очень любили. Друзей стараемся пригласить в гости, хотя многие по старинке предлагают пересечься в центре, но с годовалым ребёнком, который активно познаёт мир, маленькие уютные кафе с плотной рассадкой представляют собой минные поля. В общем, частота встреч упала.
Мы с мужем стали более чуткими по отношению друг к другу, у него появился проект, который забирает много времени, а иногда и единственный выходной, а я им очень горжусь. Почти всё время днём я провожу с ребёнком. Кирилл иногда отпускает меня по утрам в спортзал, к сожалению, эти походы случаются куда реже, чем хотелось бы. Когда Платон научился спать всю ночь (примерно в пять месяцев), я вышла на работу в больницу. Сейчас я дежурю по ночам и в выходные дни, если есть вызовы. В это время Кирилл остаётся с Платошей.
Всё, что касается ухода за малышом, мы умеем делать и делаем оба. Иногда к нам в гости приезжают родители, мы можем сходить в кино или просто побыть рядом с ними, взахлёб играющими с внуком. Сейчас Платоша стал ещё активнее, и в идеале мне бы хотелось регулярно заказывать уборку и фермерские продукты домой. Пользовались разными сервисами несколько раз, но пока мы не можем себе это позволить. Думаю, что скоро пересмотрим расходы и реализуем, комфорт этого стоит.
Если бы я могла вернуться во времени назад и что-то изменить, то однозначно меньше бы доверяла поликлиническим педиатрам. К сожалению, часто их рекомендации противоречат друг другу и современным руководствам. Поэтому мне пришлось заняться самообразованием, и моё медицинское образование очень в этом помогло. В остальном материнство — прекрасный опыт.
Кирилл
"Беременность стала для меня сверхпроектом, который заставил мобилизоваться"
Когда неожиданно выяснилось, что у нас будет ребёнок, я был очень напуган. Казалось, что он поставит крест на всей нашей спокойной классной жизни. Ира вообще не сомневалась, что надо рожать, а я никогда не сомневался в Ире. Поэтому закрыл глаза на страхи и вместе с ней шагнул во всё это, как в новое, захватывающее путешествие. Куда-то непонятно куда, без денег и документов.
Одно дело смириться и полюбить мысль, что будешь папой. И другое — что ребёнок не вписывается в ваш текущий бюджет. Беременность стала для меня сверхпроектом, который заставил мобилизоваться. До неё я был вольным листочком. Вставал поздно, мог куда-то поехать со стендапом, был среди самых часто выступающих комиков Москвы, а мог что-то снять на камеру или смотреть весь день сериалы. Моих небольших денег вместе с Ириными доходами нам хватало на жизнь. Но в таком мире ребёнка встраивать было некуда, поэтому мир пришлось пересобрать. Из листочка я стал превращаться в камешек. Впервые в жизни вышел на работу, на которую надо ходить каждый день, появилась зарплата. Свободного времени стало меньше, и пришлось расставлять приоритеты: где я точно хочу выступить, а чем можно пренебречь ради времени с Ирой.
Удивительным было то, что эти перемены сначала воспринимались как жертвы в пользу ребёнка. Со временем оказалось, что это никакие не жертвы, а позитивные штуки, которые подняли качество жизни. У меня теперь сказочная работа в главной российской продюсерской компании GoodStoryMedia, благодаря ей я раскрываюсь как комик с новых сторон. Перспектива рождения ребёнка не просто сдвинула мою карьеру — она создала мне карьеру. Все мои нынешние победы и успехи — проекты на телевидении или клубные вечеринки — были бы невозможны без рождения Платона и Ириной поддержки. Кульминацией этого роста стало моё собственное «Вечернее шоу Кирилла Сиэтлова» — это было моей мечтой с момента, как я начал заниматься комедией. Пару лет назад до него было как до луны, а теперь меня окружает настоящая съёмочная группа, команда энтузиастов, мы делаем проект телевизионного уровня.
Я всегда неплохо ладил с детьми, но никогда особенно их не любил. В ожидании Платона мы начали присматриваться к детям на улице: сколько лет, какой характер, какие волосы, глаза, что умеет. Сначала ты разбираешь детей на параметры, как мобильные телефоны. Но чем дальше, тем больше понимаешь, что вот в животе сидит и будет твой пирожочек. А эти дети — это тоже чьи-то пирожочки, и они все должны быть умыты, накормлены и любимы. А взрослые — это просто взрослые, но тоже чьи-то пирожочки. Это дало огромный заряд сострадания, сочувствия, толерантности и желания понимать людей другого возраста, пола и чего угодно ещё.
С Ирой мы стали ещё ближе. Когда ваша любовь — это не просто там чувство и бабочки в животе, а когда ты видишь каждый день маленького человечка, сделанного из вашей любви и нежности, — это доказательство, каждодневная декларация любви, её документальное подтверждение.
Анна Краснова, 25 лет, тележурналист, фотограф
Павел Краснов, 25 лет, организатор поэтического движения «Чтецы»
Демьян, 6 месяцев
Аня
"Раньше я мечтала прыгнуть с парашютом, а сейчас ловлю себя на том, что появилась тяга к самосохранению"
После рождения Демьяна я долго ждала подвоха: когда же обещанный «тиран» из пророчеств окружающих отнимет всё моё свободное время и сон. Но этого не происходило ни на первой неделе, ни шесть месяцев спустя. Возможно, нам просто повезло: сын почти всегда «на дзене», он может самостоятельно размышлять о великих вещах с видом философа, и при этом ему далеко не всегда нужна армия окружающих, улюлюкающих над ним и трясущих погремушками. Но, возможно, это не просто везение: я замечала прямую зависимость между нервичностью родителей и их чад.
С Демьяном приятно иметь дело: если он плачет, на то есть причина. Их в этом возрасте пока не так много — можно быстро догадаться, в чём дело. Самая главная перемена с появлением ребёнка — это ощущение себя в жизни. Родительство заметно повлияло и на мышление, и на инстинкты: если раньше я мечтала прыгнуть с парашютом, то сейчас ловлю себя на том, что появилась осторожность, тяга к самосохранению. Да, я уже не так легко решилась бы на этот шаг, как раньше (тут же испытала стыд за трусливость, но поняла, что, с одной стороны, это страх, с другой — любовь и стесняться не стоит).
Теперь я ощущаю, что мы с мужем именно семья, а не просто пара. И как будто рождение именно сына, а не дочки, пробудило во мне большее понимание мужа. Да и вообще как будто в целом мужчины как вид стали для меня более интересными объектами для наблюдений: я внимательнее смотрю на мальчиков всех возрастов, наблюдаю, что им интересно, и как бы шпионю за противоположным полом, представляя, что однажды и мой сын вырастет. Стали более глубокими и отношения со своими родителями. Я всё чаще понимаю, что мои мама и папа были тоже молоды, когда у них появилась я, так же растерянны и неопытны, и что они давали и дают мне до сих пор.
Нам повезло с бабушками. Они готовы сидеть с Демьяном почти всегда, поэтому мы чувствуем себя довольно свободно: именно в декрете я стала в разы больше снимать и посвящать время творческим проектам. Это происходит ещё и потому, что время теперь на вес золота. Меньше тратишь его на фейсбук и больше на то, что действительно важно. Я считаю, что в воспитании ребёнка без здорового родительского эгоизма никуда: ведь только своим активным примером и жизненной позицией ты можешь по-настоящему влиять на него. Это учит его самостоятельности и создаёт партнёрские отношения.
Мы недавно вернулись из Грузии: поехали туда, когда Демьяну было четыре месяца. Сын отлично перенёс поездку и все виды транспорта. Многие не рискуют ходить с малышами в общественные места, например в кафе, но мы нашли отличное решение: чаще всего в поездке Дёма тусовался прямо на столе, лёжа на животе рядом с хачапури, — так он чувствовал себя частью общего движа, не капризничал и вызывал у остальных посетителей лишь самые нежные чувства. Многие считают, что брать детей в поездки бессмысленно, дескать, им ещё всё равно, где дрыгать ногами, лишь бы мама с секретным оружием была рядом. Но я с этим совершенно не согласна. Именно в поездке у него произошло несколько прорывов в развитии, а по возвращении ему уже мало было просто гулять на площадке. Демьян явно вошёл во вкус и стал требовать перемен пейзажа, в нём пробудилась большая жадность впечатлений.
При всей нашей с Пашей открытости к приключениям с Демьяном мы понимаем, что остаются всякие no-go-zone, куда неуместно ходить с детьми. Например, были на Bosco Fresh Fest и видели много родителей с колясками-люльками (это те, в которых совсем новорождённые передвигаются). Но учитывая, что в таком месте басы разрывали грудную клетку даже взрослой мне, стоит ли говорить, что испытывал новорождённый малыш?
Паша
"Времени стало меньше, но мы стали намного больше его ценить, планировать, стараться проводить его с пользой"
Рождение ребёнка — очень эмоционально заряженное событие, наверное, самое яркое моё впечатление в жизни. Поэтому описывать его словами крайне трудно, как первую любовь или полёт в космос. Все друзья начали бесконечно спрашивать «как оно?», но любой самый развёрнутый комментарий не позволит прочувствовать, «как оно» на самом деле. Поэтому я освободил себя от долгих рассказов и, отвечая на этот вопрос, обычно смотрю в глаза, улыбаюсь и говорю: «Классно».
Наибольшие перемены я обнаружил прежде всего внутри себя. Начинаешь ощущать себя по-новому, меняются приоритеты, появляется понимание, что есть классный такой парень (сын), который без родителей не вывозит совершенно. Отцовский инстинкт мгновенно прорастает из твоих глубин, становится частью твоей личности, подталкивает защищать и заруливать вопросы. Сразу думаешь: «Ого, а я и не знал, что я оказывается такой... папа». С рождением ребёнка замыкается круг. Первые годы жизни человек проводит неосознанно, он как бы пропускает своё появление на свет. Когда становишься отцом, у тебя появляется возможность заново пережить этот эпизод и понять: «Ага, вот так оно примерно и было, мои мама и папа влюбились, хоп-хоп, закрутилось». Воссоздаёшь картину и чуть лучше понимаешь, кто ты сам и куда идешь. В отношениях с женщиной завязывается невидимый узел, сильно укрепляется связь. Вы теперь навсегда связаны, это покруче, чем штампик или общая ипотека. Всё встаёт на свои места.
Времени стало меньше, но мы стали намного больше его ценить, планировать, стараться проводить его с пользой. Я организую концерты и литературные тусовки, также занимаюсь привлечением инвестиций, у меня свободный график. После рождения ребёнка он стал более чётким, я лучше представляю, что буду делать в течение недели. Знаю, когда мы можем вместе выбраться погулять, когда поможет одна из наших бабушек (о слава им!), а когда нужно будет и самому посидеть с сыном.
Я считаю, нужно проще относиться к рождению и воспитанию детей. Как шутила моя прабабушка Юля, когда я родился: «Что мы ему — тарелку супа не нальём?» Понятно, что мы живём в прогрессивном обществе и жизнь меняется. С другой стороны, вокруг темы рождения детей действительно слишком много паники и паранойи. Бешеный эгоизм людей, пытающихся своим чадом что-то кому-то доказать, отработать какие-то свои комплексы, — вот что создаёт негативный фон вокруг этой темы.
Ребёнок — это большая ответственность, но для этого не нужно быть сверхчеловеком. Нужно просто его любить. Ребёнок — это твой творческий проект, бесконечно глубокий и интересный. Всё, что вложил в него, каждая улыбка, каждая история — всё не зря. Бояться этого не нужно, но морально приготовиться стоит.
Доулы, акушерки и гинекологи: Кто отвечает за беременность и роды
К выбору специалиста, который будет вести беременность и роды, многие подходят серьёзно, но иногда принять решение мешает путаница в понятиях: одно и то же слово в разных странах может обозначать людей с разным образованием. Одни женщины, переехав в Европу, возмущаются, что к гинекологу так просто не попасть и по всем вопросам, связанным с беременностью, их направляют к акушерке. Другие, живя в России, избегают врачей, а то и вовсе выбирают домашние роды с акушеркой или даже доулой, аргументируя тем, что «весь мир так делает». Разбираемся, чем отличается акушер от акушера-гинеколога, каковы полномочия акушерок в разных странах и какие действия доул выходят за рамки закона.
Как устроено ведение беременности в России
Сейчас в нашей стране вести беременность имеет право только врач, и чаще всего это акушер-гинеколог. Это человек, который после шести лет учёбы на лечебном факультете вуза получил диплом по специальности «лечебное дело» или «педиатрия», а после интернатуры или ординатуры — по специальности «акушерство и гинекология». Стоит уточнить, что в официальной номенклатуре нет, например, гинеколога-эндокринолога — по сути, это акушер-гинеколог, прошедший профессиональное усовершенствование по эндокринологии. Репродуктологи — врачи той же специальности, но обучившиеся ещё и вспомогательным репродуктивным технологиям.
Врач принимает все стратегические решения, а помогает ему акушер или, чаще, акушерка — медработник со средним образованием по специальности «акушерское дело». Выучиться на акушера можно за три года после одиннадцати классов школы — или за четыре после девяти. При качественной подготовке акушерка должна быть способной вести неосложнённую беременность от начала до конца и принимать роды, но в настоящее время ответственность за эти процессы всё же несёт врач.
Как это устроено в других странах
Высшее медицинское образование в Европе стоит дорого, а в США и вообще часто подразумевает кредит, выплачивать который нужно многие годы. Поэтому врачей-гинекологов относительно мало: в США в 2016 году на 10 тысяч женщин приходилось 2,7 практикующих врача-гинеколога (и 5,5 — на 10 тысяч женщин репродуктивного возраста). Более того, за последние годы стало меньше желающих получить эту специальность — и к 2020 году в некоторых штатах ожидается серьёзная нехватка акушеров-гинекологов. Японская медицинская ассоциация изучила, как обстоит вопрос в пятнадцати разных странах, — и выяснилось, что в одиннадцати из них этих специалистов слишком мало, а работать им приходится гораздо больше сорока часов в неделю (в Японии и Израиле — до 80 часов).
При корректно выстроенной практике врач не делает того, с чем может справиться медсестра, фельдшер или акушерка — в частности, не взвешивает пациенток, не измеряет им давление и не вводит вакцины. Кроме того, врачи с узкой специализацией во многих странах не ведут пациентов с типичными хроническими болезнями, которые могут много лет не прогрессировать и не осложняться. Если человек приходит каждые несколько месяцев на осмотр, чтобы убедиться, что всё в порядке и терапию менять не нужно, то осмотреть его может врач общей практики. Чтобы специалисты могли заниматься пациентками, которым никто другой не поможет, нагрузка по ведению нормально протекающей беременности ложится на плечи акушерок (например, «midwife» в англоговорящих странах и «comadrona» в испаноговорящих).
Нужно ли возрождать систему акушерских пунктов
Иногда говорят, что в России подход «с неосложнённой беременностью справится и акушерка» неактуален, потому что благодаря дешёвому или бесплатному образованию врачей-гинекологов у нас очень много. По данным Росстата за 2012 год, только в государственных учреждениях здравоохранения работало почти 44 тысячи акушеров-гинекологов — это около шести специалистов на 10 тысяч женщин, а с учётом тех, кто работает в частных клиниках, получается больше. Проблема не в абсолютном количестве врачей, а в их распределении: если в крупных городах гинекологические клиники на каждом шагу, то в сёлах и деревнях со специалистами большие проблемы.
Сейчас предпринимаются попытки возродить систему ФАП — фельдшерско-акушерских пунктов, которые обеспечили бы доступность медицинской помощи для всех; правда, с финансированием этих пунктов есть явные сложности. Буквально вчера глава Минздрава Вероника Скворцова пообещала построить 315 новых ФАПов (и обновить 1200) к концу 2021 года: «Уже к концу 2021 года мы полностью обеспечим доформирование первичной медико-санитарной помощи, в том числе на селе… У нас есть чёткая линейка: каждый год мы знаем, что мы будем делать, в 2021 году проблема перестанет существовать».
По словам врача-гинеколога Оксаны Богдашевской, система таких медпунктов, где беременность могли бы вести акушерки, просто необходима — иначе в огромной стране обеспечить помощь всем невозможно. «Есть данные о том, как служба ФАПов снизила риски материнской и детской смертности просто за счёт того, что практически под каждым кустом посадили акушерку с тонометром», — отмечает врач. Понятно, что и профессиональную подготовку нужно улучшать, чтобы женщины не боялись доверить свою беременность акушерке. В тех же США учёба занимает восемь лет (четыре из них уходят на получение степени бакалавра, без которой учиться дальше не получится).
На что имеют право доулы
К сожалению, люди, называющие себя доулами, могут вводить женщин в заблуждение. Сертифицированной медицинской специальности «доула» не существует — правда, есть организации, например, «Ассоциация профессиональных доул», которые следят за этичностью работы своих членов. Быть партнёршей по родам, которые проходят в больнице, — единственная функция законопослушной доулы. Она может принимать только немедицинское участие в родах, оказывая моральную поддержку и делая опыт в целом более приятным (по сути, это те же партнёрские роды).
К сожалению, к закону прислушиваются не все — и среди тех, кто называет себя доулами, встречаются агитирующие за домашние роды, в том числе роды соло, в ходе которых помощница даже не присутствует, а даёт рекомендации по скайпу. При этом роды дома связаны с очень высоким риском осложнений, и даже смертностью детей и матерей — а в России они ещё и незаконны для врача.
Растяжки: Линии на теле, с которыми бессмысленно бороться
Если целлюлит можно назвать обычным признаком женского фенотипа, то растяжки есть у большинства людей независимо от пола. Они не болят, не доставляют физического дискомфорта, не влияют на размер одежды — и всё равно вызывают у многих чувство стыда. Вокруг них сформировалась огромная индустрия: нам всё время пытаются продать «инновационные» процедуры для устранения линий на теле, намекая, что растяжки — это что-то плохое. На рынке насчитывается не одна сотня специальных кремов для профилактики — в первую очередь производители делают ставку на беременных, которым впаривают чудо-средства под видом «органических», «натуральных» и «совершенно безопасных». И пока активистки призывают полюбить растяжки как часть себя и увидеть в них красоту, многим женщинам такие «несовершенства» всё ещё не дают спокойно жить.
Откуда берутся растяжки
Представьте себе ленту из эластичной ткани, на которую наклеили бумагу — если ленту растянуть, бумага растрескается в нескольких местах. То же самое может произойти со средним слоем кожи — дермой, — если тело резко увеличится в размерах: дерма недостаточно эластична и не растягивается с такой же скоростью, как лежащая ниже жировая клетчатка или поверхностный слой кожи эпидермис. В итоге получаются атрофические рубцы — результат заживления травмированной ткани. Как любые другие шрамы, они лишены волосяных фолликулов, сальных и потовых желёз, а в сравнении с окружающей кожей менее упруги. Слово «атрофический» означает, что такой шрам расположен вровень с кожей, а ткань под ним атрофирована.
Чаще всего это происходит, когда меняется гормональный фон, например во время беременности, пубертата или при приёме некоторых лекарств; гормоны к тому же влияют на эластичность кожи. И хотя получившиеся растяжки заметны сразу, пристальное внимание на них обычно обращают уже позже — когда завершилась беременность, человек потерял в весе или подростковая «припухлость» сменилась более стабильным телосложением. Чаще всего растяжки возникают на бёдрах, ягодицах, груди, животе, верхней части рук или плечах.
Первые разрывы появляются, как правило, именно в подростковом возрасте, когда тело резко растёт в высоту и в ширину. Растяжки выглядят как линии на коже, которые отличаются от неё цветом и текстурой; сначала они могут быть красными или фиолетовыми, но постепенно бледнеют и приобретают белый или сероватый оттенок. Если растяжек очень много в одном месте, например на животе, то кожа может обвисать — но обычно гладкие линии выделяются только цветом или делают поверхность кожи слегка ребристой.
Как можно предотвратить растяжки
Хотя растяжки есть у большинства людей, бороться с ними пытались ещё в Древнем Египте: сохранились артефакты в виде небольших сосудов для масла, которым беременные женщины мазали живот. Древнеримский поэт Овидий в «Любовных элегиях» упоминает женщину, сделавшую аборт, чтобы сохранить тело и уберечь живот от растяжек (правда, в переводе на русский эти слова оказались утрачены).
Предотвратить появление растяжек или хотя бы снизить его вероятность, если очень хочется, можно — правда, вспоминают об этом обычно, когда предпринимать что-либо уже бесполезно. Мы привыкли думать, что первые растяжки появляются во время беременности, но это, конечно, не так: они дают о себе знать в подростковом возрасте, когда растёт и меняется всё тело.
Эластичность кожи во многом определяется действием гормонов; например, она снижается под воздействием кортикостероидов (это гормоны надпочечников) или избытка эстрогена. Иногда растяжки появляются при длительном использовании стероидных кремов. Если взять двух людей, у которых уровни одного гормона будут в нормальных пределах, но ближе к верхней или нижней границам нормы, то у первого склонность к образованию растяжек может быть выше. В периоды полового созревания и беременности гормональный фон быстро меняется, и в какой-то момент баланс может оказаться не в пользу эластичности кожи.
Суть профилактики — в поддержании эластичности кожи, в первую очередь за счёт её увлажнения. Конечно, помогает и разумный контроль массы тела: если не набирать вес слишком быстро, вероятность того, что кожа не выдержит нагрузки, будет меньше. При этом, конечно, отказываться от еды и игнорировать подростковый аппетит, только чтобы сохранить кожу по-детски гладкой, не стоит: на первом месте должно быть здоровое развитие организма, а не служение конвенциональной красоте. К тому же не исключено, что в предрасположенности к растяжкам играет роль и генетика — то есть кому-то не удастся их избежать никакими стараниями.
Для увлажнения можно использовать любое нравящееся средство, даже если на нём не написано «от растяжек» — на это можно ориентироваться и подросткам, и даже беременным. Иногда переживают, что не в меру активный крем проникнет в кровь или пройдёт через плаценту, но такие опасения напрасны: компоненты обычно работают на самом поверхностном уровне, не доходя даже до дермы. Покупать специальные кремы «для беременных» только из соображений заботы о будущем ребёнке совсем необязательно — лучше обращать внимание на наличие конкретных компонентов. Хотя средство, гарантированно предотвращающее растяжки, не найдено, есть некоторые данные в пользу миндального масла и гиалуроновой кислоты.
Важно не забывать и о достаточном количестве жидкости. Хотя дополнительное (сверх нормы) питьё вряд ли сделает сухую кожу более увлажнённой, обезвоживание точно снижает её тургор. В недавнем исследовании у людей, обычно пьющих мало воды, при увеличении её объёма в рационе кожа становилась более увлажнённой и эластичной.
Как убирают растяжки
По словам Юлии Щербатовой, дерматокосметолога и главного врача «Клиники современной косметологии Юлии Щербатовой», рубцы невозможно превратить в обычную кожу. Один из способов на них повлиять — испарить с помощью лазера часть изменённых клеток и запустить рост свежей ткани, которая будет выглядеть и функционировать почти как неизменённая дерма. Кроме лазера используют стимуляторы синтеза коллагена, которые вводятся при помощи внутрикожных инъекций в рамках мезотерапии. Ещё в область растяжек колют средства для биоревитализации, то есть глубокого увлажнения.
В московских клиниках обработка одного квадратного сантиметра кожи лазером стоит 1000–2000 рублей, воздействие на растяжки на всей поверхности живота обходится в 15–20 тысяч, а мезотерапия рассчитывается исходя из объёма вводимого препарата — порядка 5000 за пять миллилитров. Это цены за один сеанс — и на сайтах клиник сказано, что обычно их нужно от трёх до десяти. Получается, что на попытки избавиться от растяжек на одном только животе можно потратить пару тысяч евро — притом что, как пояснила Юлия Щербатова, окончательно они не исчезнут.
В качестве средств для борьбы с растяжками предлагают и активные компоненты вроде производных ретинола, и натуральные масла (какао или оливковое), и кислотные пилинги. При этом серьёзно их эффективность чаще всего вообще не изучалась. Как отмечают авторы недавней публикации, для эффективного устранения растяжек средство должно стимулировать выработку коллагена усиливать кровоток, ускорять размножение клеток, увлажнять кожу, повышая её эластичность, а ещё обладать противовоспалительными свойствами. Проанализировав информацию о кремах и мазях, преподносимых как устраняющие растяжки, исследователи пришли к выводу, что данных об их эффективности мало, а те, что есть, хаотичны и не указывают, что какое-то средство может быть эффективнее других.
В другой, прошлогодней, публикации рассматриваются средства, которые для профилактики или «лечения» растяжек используются чаще всего: третиноин может быть эффективен, когда растяжки только появились и ещё красные, но он вызывает раздражение и запрещён во время беременности; данные исследований гелей на основе силикона трудно интерпретировать однозначно; на использование безрецептурных косметических средств «от растяжек» тратятся деньги и силы, но их эффективность никем не подтверждена. Понятно, что если бы существовали кремы, позволяющие устранить растяжки, да ещё и лишённые побочных эффектов, их бы активно назначали для нанесения на шрамы людям, у которых были серьёзные травмы или операции. Но таких средств нет даже среди лекарств с по-настоящему активными компонентами — так что ожидать серьёзного эффекта от обычной косметики просто бессмысленно.
Как полюбить растяжки
Доля людей, у которых есть растяжки, достигает 88 % — а среди респондентов небольшого опроса на сайте GirlsAskGuys о наличии растяжек рассказали 90 % женщин и 70 % мужчин. Фактически людей с растяжками больше, чем, например, людей, которые каждый день пьют кофе. При этом уже к 12–13 годам у многих девочек складывается отношение к растяжкам как к чему-то плохому — просто потому, что они наткнулись на рекламу крема, обещающего их устранить, или при поиске в интернете ответа на другой вопрос система предложила популярный вариант «как избавиться от растяжек».
По запросу на английском Google предлагает два миллиона страниц, на русском — 848 тысяч. На сайте iHerb 116 средств, обещающих избавить от растяжек или предотвратить их появление, на американском Amazon их более трёх тысяч. Чтобы замаскировать растяжки, некоторые решаются покрыть их татуировкой под цвет кожи.
Тем не менее, хотя в интернете полно постов в духе «я ненавижу свои растяжки, они доводят меня до слёз», всё больше людей призывает спокойно относиться к особенностям тела. В одном из обсуждений на Reddit большинство комментаторов высказались, что растяжки — это совершенно нормально, а покупать дорогостоящие средства в надежде от них избавиться не стоит (они всё равно не помогают). Лучшее, что можно сделать для своего душевного спокойствия, — это не воспринимать растяжки как дефект или болезнь, перестать их стесняться и поверить, что это такой же нормальный элемент тела, как родинки или волосы.
На знаменитой фотографии беременной Деми Мур, опубликованной в 1991 году, не видно ни одной растяжки, но теперь уставшие от необходимости соответствовать глянцевым стандартам знаменитости — от Сальмы Хайек до Скарлетт Йохансон или Риз Уиверспун — всё чаще появляются на фотографиях, где растяжки не отретушированы, и говорят о них спокойно или со смехом. Джессика Альба говорит, что любит свои растяжки, потому что они напоминают о прекрасном периоде беременности; в глянцевых журналах появляются рассказы женщин, которые называют растяжки частью собственной истории.
В октябре 2016 года в съёмке Victoria’a Secret модель Жасмин Тукс появилась в бюстгальтере за три миллиона долларов — и с неотретушированными растяжками на бёдрах. Событие назвали беспрецедентным, а Cosmopolitan усомнился, что публикация необработанной фотографии вообще была намеренной. Сейчас марок, которые не фотошопят растяжки, становится всё больше: среди них ASOS, Target, Aerie и Missguided. В классической живописи трудно найти изображение женского тела с растяжками на коже — вероятно, это связано с культом целомудрия: линии на теле, чаще всего ассоциируемые с беременностью или родами, не вписывались в такую идеализацию женского тела. Но есть и исключения — например, «Три возраста женщины и Смерть» Ганса Бальдунга. В современном искусстве ситуация меняется: растяжки раскрашивают в разные цвета или покрывают глиттером, превращая в арт-объект — в проектах Сары Шакил они напоминают полосы на тигриной шкуре.
Тело человека постоянно меняется, и растяжки — лишь небольшое видимое изменение; вряд ли стоит придавать им особое значение, учитывая, что они не несут опасности и не причиняют боли. Это не противоречит уходу за кожей — но гораздо приятнее мазаться кремом ради удовольствия, чем в бесконечных и безуспешных попытках избавиться от тонких шрамов.
Чеклист: 10 признаков того, что вам пора менять гинеколога
«Посоветуйте хорошего гинеколога» — едва ли не самая распространённая просьба в «женских» группах в соцсетях, но рекомендации подруг часто не становятся решением проблемы. Самый вежливый доктор может не владеть современным подходом к лечению инфекций или ведению беременности — и наоборот, врач может практиковать доказательную медицину, но испортит всё впечатление, обратившись к пациентке на «ты». Тем не менее отличные специалисты, ходить к которым одно удовольствие, существуют — а мы собрали десять признаков того, что пора искать такого врача и уходить от привычного.
1. С вами разговаривают снисходительно
Патернализм в общении врача с пациентом — отношение будто бы «взрослого» к «ребёнку» — на протяжении веков был нормальной практикой, но современная медицинская этика подразумевает партнёрское взаимодействие. Это значит, что пациенту должны рассказывать, что с ним происходит, интересоваться его мнением и даже допускать его участие в принятии медицинских решений. Но если доктор и придерживается классических установок — патернализм подразумевает сочувствие, заботу и ответственность, а не снисходительность и хамство, в которые он зачастую превращается.
Обращение на «ты», снисходительный тон, обвинения в распущенности — это проявления хамства и непрофессионализма и их не стоит терпеть. Защита личных данных тоже важнейший пункт медицинской этики; в России на строгую конфиденциальность у гинеколога можно рассчитывать с пятнадцати лет (что, откровенно говоря, довольно поздно). Если из клиники звонят, чтобы сообщить результаты анализов — их должны сообщать только вам лично, а не маме, сестре или мужу; это относится и к электронной почте — любые медицинские данные могут быть направлены только на оставленный лично вами адрес.
2. Вас стыдят за вашу личную жизнь
Задача гинеколога — собрать информацию, необходимую для определения общего состояния вашего здоровья, диагностики заболеваний, подбора лечения или, например, контрацептивных средств. Совершенно нормально, если врач спрашивает, живёте ли вы половой жизнью и один ли у вас партнёр, хотите ли вы в обозримом будущем забеременеть, была ли смена полового партнёра после предыдущего визита. Все эти вопросы нужны не для того, чтобы осудить вас или намекнуть, что «пора рожать», а для понимания того, какие обследования и контрацептивы рекомендовать.
А вот вопросы о том, сколько у вас было половых партнёров за всю жизнь, лишние и уж точно не должны повторяться на каждом визите. Врач не должен комментировать особенности вашей личной жизни, какими бы они ни были. Фразы вроде «что же это у вас, такой молодой и красивой, никого нет» — повод как минимум попросить не обсуждать немедицинские вопросы, а как максимум — начать искать другого врача. И, конечно, гинеколог не должен ругать вас за эпиляцию, татуировки, пирсинг или недостаточно белые носки — к медицинскому приёму они отношения не имеют.
3. Вы боитесь задавать вопросы
Собственно, никаким обвинениям на приёме у врача не место — в том числе обвинениям в невежестве. Конечно, общее представление об устройстве организма человека или работе гормонов никому не помешает — но всем известно, что с сексуальным просвещением ситуация вообще обстоит не очень хорошо. Отношения с врачом должны быть такими, чтобы вы не стеснялись задавать даже, казалось бы, глупые вопросы — а доктор спокойно на них отвечал.
Даже специалист не может всё помнить — и нормально, если врач проверяет совместимость разных лекарств в справочнике. Бывает, что диагноз нельзя определить с первого раза и нужно пройти несколько обследований. Нет ничего плохого в том, что гинеколог уточняет данные в тех или иных источниках, — и наоборот, плоха излишняя самоуверенность, особенно в сочетании с требованиями того же от пациентки.
4. Вас уговаривают скорее рожать
Конечно, если вы планируете беременность в ближайшие годы, а репродуктивный возраст уже приближается к старшему — логично услышать совет врача не оттягивать этот момент, если вы заинтересованы в детях. Но уговоры рожать просто «для здоровья», не принимая во внимание вашу личную ситуацию — наличие пары, финансовые условия, воззрения, — это неэтично, да и не очень грамотно.
Действительно, бывают ситуации, когда общее здоровье и самочувствие после гормональной встряски, связанной с беременностью и родами, становятся лучше — но бывает и наоборот. Нет заболеваний, которые можно было бы гарантированно вылечить беременностью. Ребёнок — это новая жизнь, отдельный человек, за которого несут ответственность его родители, а не возможность поправить собственное здоровье.
5. Вам ставят несуществующие диагнозы
Эрозия шейки матки, пожалуй, самый частый пример несуществующего диагноза в гинекологии. На самом деле эрозия, конечно, существует, вот только на постсоветском пространстве за неё в огромном количестве случаев выдают эктопию — один из вариантов нормы, когда «стык» между эпителием наружной части шейки матки и её канала виден при осмотре. Эктопию не нужно лечить — более того, её «прижигание» может привести к тому, что при появлении по-настоящему важных изменений их будет трудно заметить.
Утверждать, что на шейке матки найден «предрак», по данным одного только осмотра, особенно невооружённым глазом, тоже нельзя. Конечно, при кольпоскопии (осмотре шейки матки с сильным увеличением) можно выявить запущенные изменения, но любой онкологический диагноз может быть подтверждён только после изучения ткани под микроскопом в специальной лаборатории.
6. Вам многое запрещают во время беременности
Нормально протекающая беременность не болезнь, и ожидание ребёнка совершенно не означает, что нужно отказаться от занятий спортом, перестать ходить на пляж или в сауну и сесть на строжайшую диету. Действительно, есть ряд продуктов и лекарств, которые не рекомендуются беременным — и для каждого из них существует конкретное обоснование. Спросите, почему именно вам что-то запрещают — ответ должен быть однозначным и точным.
Если врач запугивает осложнениями, перестраховывается, назначает постельный режим без чётко поставленного диагноза, настаивает на кесаревом сечении «на всякий случай» — возможно, стоит поискать другого специалиста. Напомним, что «тонус матки», который в России активно лечат таблетками и свечами, — это часто совершенно нормальные для любого этапа беременности схватки Брекстона-Хикса. Запрет на любые лекарства по умолчанию тоже необоснован — например, обычные средства для лечения симптомов простуды можно безопасно принимать (конечно, только при наличии показаний и коротким курсом).
7. Вас лечат ненаучными методами
Мы не устанем повторять, что в медицине нет места отказу от вакцинации без чётких показаний или лечению гомеопатией. Упор на лечение только натуральными средствами и бабушкиными методами может сделать хуже по двум причинам: во-первых, сами растительные средства могут вызвать совершенно неожиданную реакцию, то есть они небезопасны. Во-вторых, можно упустить драгоценное время, когда следовало бы лечиться нормальными методами с доказанной эффективностью, и состояние станет более тяжёлым.
Врач или акушерка не должны настаивать на естественных родах без обезболивания, называя анестезию злом и пугая последствиями для ребёнка, — это просто неправда. Вы должны знать о возможных вариантах и вправе самостоятельно решать, хотите ли вы использовать обезболивание, — и никто не должен осуждать вас за сделанный выбор.
8. Вас заставляют лечить «венерические заболевания», когда их нет
Организм человека населён бактериями и грибками — и к половым органам это тоже относится. Сдвиг микрофлоры может произойти по разным причинам; иногда определённый вид микробов начинает слишком быстро размножаться, и тогда появляется молочница (грибковая инфекция) или, например, гарднереллёз. Часто это происходит при смене полового партнёра — и у женщины, не обладающей глубокими медицинскими познаниями, складывается впечатление, что она чем-то заразилась.
Ещё сложнее, если партнёр не менялся: могут возникнуть подозрения в измене, а это не пойдёт на пользу отношениям. Врач-гинеколог не должен поддерживать такую позицию — наоборот, ему следует объяснить, что микрофлора влагалища может изменяться по самым разным причинам, не связанным с верностью партнёра. Повлиять может и приём антибиотиков, и сильная летняя жара, и смена марки презервативов. Если врач называет молочницу венерическим заболеванием — ищите другого врача.
9. Ваш врач не знает современные протоколы лечения
Российские официальные рекомендации по оказанию гинекологической помощи не уступают международным, а вот соблюдают их далеко не все — поэтому вместо медикаментозных продолжают выполняться хирургические аборты, а вакцинацию против вируса папилломы взрослым женщинам даже не предлагают. Понятно, что пациенты не могут быть в курсе правильной врачебной тактики по любому вопросу, но о некоторых вещах следует помнить.
Например, вакцинация против ВПЧ — мощная профилактика рака шейки матки — может выполняться не только в подростковом возрасте и не только для тех, кто ещё не живёт половой жизнью. Известно, что вакцина помогает снизить уровень вируса, когда он уже был выявлен — а делать её, по обновлённым показаниям, можно до сорока пяти лет. Если вам говорят, что в приёме КОК нужно делать перерывы, а внутриматочные контрацептивные системы подходят только рожавшим — врач не знаком с современными подходами (или просто нарушает их).
10. Ваш врач скрывает информацию и вымогает деньги
Направление к «проверенным» специалистам строго в определённую клинику, назначение множества излишних анализов, демонстративное перекладывание пакетов с подарками от других пациентов — это явные поводы расстаться с врачом. Если вы в платной клинике, то расчёты должны вестись через кассу, а не лично с врачом — в противном случае проблемы могут возникнуть, например, когда вам понадобится медицинская выписка, а в ней не окажется половины проведённых процедур.
Бывает, что действительно нужен сложный анализ, который лучше провести именно в определённой лаборатории, — но на ваши вопросы врач должен ответить, почему это так. Например, возможно, в других лабораториях нет подходящего аналитического оборудования — и вы при желании сможете проверить эту информацию. В общем, настаивайте на прозрачности любых данных.
