Как мой сын повзрослел за один вечер: история о пожаре и материнстве

Что ж… спасибо вам, мамочки, за добрые слова. Я правда не считаю себя героем — я просто действовала так, как могла в тот момент. Наверное, больше всего во мне говорило материнское сердце. Мы с коллегой — мамы маленьких детей, и, оказавшись рядом с домом, где полыхал пожар, просто не могли пройти мимо.

Но больше всего меня потряс не сам пожар, не клубы дыма, не испуганные лица… а мой старший сын.

Когда я крикнула ему: «Смотри за младшим!», он в первые секунды растерялся. Я увидела в его глазах панический ужас — он впервые видел, как из дома выносят людей, пострадавших от огня. Увидел, как кто-то уже не может ни кричать, ни плакать. Он кричал мне вслед, спрашивал, куда я иду, но стоило мне объяснить: «Маме надо помочь», — он замолчал и просто кивнул: «Хорошо».

Пока мы с коллегой помогали женщине и её ребёнку, я всё время краем глаза видела его — он стоял вдалеке и наблюдал за каждым нашим движением. Его взгляд — тревожный, но уже собранный — будто повзрослел в один миг.

Когда скорая приехала и всё немного улеглось, мы пошли домой. Первые две-три минуты он шёл молча, всё ещё переваривая увиденное. А потом вдруг тихо спросил:

— Мама… с ними всё будет хорошо, да?

Боже, мой умный, чувствительный мальчик. Я шла рядом и объяснила, что теперь помощь рядом, что медики сделают всё возможное. И пока мы шли дальше, он заметил, как машины мешают проехать «детской реанимации», и возмутился — громко, всерьёз, как взрослый:

— Почему не пропускают? Почему она называется "детская реанимация"?

Мы дошли до дома. Младший уже крепко спал в коляске. Решили немного присесть на лавочку. И тогда он выдохнул, наконец:

— Мама, у меня сердце чуть не выпрыгнуло. Оно до сих пор так бьётся… Я не хотел отпускать тебя. А у тебя сердце не болит, как у меня? Пожарные справятся, правда? Всё будет хорошо с этими людьми… Я верю. Я хочу тоже помогать людям.

Я смотрела на него и понимала — он вырос. Вырос за этот один страшный вечер.

Мой умный мальчик.