В глухих лесах, где сосны шепчутся с ветром, жила Йома — молодая женщина с глазами, как тёмные озёра, и волосами, заплетёнными в косу с полевыми цветами. Ходила она в платье из берёзовой коры, расшитом узорами, что мерцали, как лунный свет. Люди шептались: красива Йома, да сердце у неё холодное, ведь знала она тайные заклятья и умела превращать непослушных детей в вещи.
Однажды увидела Йома девочку, что сидела у ручья и неумело пряла пряжу.
— Что, милая, нитка рвётся? — улыбнулась Йома, и голос её звучал, как шёпот листвы.
— Да, тётушка… Всё криво выходит.
— Дай я помогу...
И прежде чем девочка поняла, в чём дело, Йома коснулась её пальцем в висок — и девочка стала веретеном, тонким, с золотистой нитью, обвивающей его, как солнечный луч.
Подняла Йома веретено, рассмотрела и украсила алыми лентами — чтобы не скучало, чтобы помнило, что теперь оно — её дитя.
— Будешь мне служить, веретёнце, будешь прясть нити, что крепче стали!
И правда — веретено крутилось день и ночь, нить ложилась ровная, шелковистая. Но по ночам, когда Йома засыпала, веретено тихо звенело, и звук этот был похож на плач.
Шли годы. Однажды в лес пришёл дровосек — отец пропавшей девочки. Услышал он в глубине чащи тихий звон и пошёл на него. В тени старой ели стояла избушка Йомы, а в окне мелькало веретено, обвитое алыми лентами.
— Папа… это я! — донёсся шёпот.
Разгневался дровосек, схватил горсть соли и бросил её в окно. Йома вскрикнула, её платье вспыхнуло, как сухая листва, а веретено треснуло — и из него выпрыгнула девочка, живая, только в руках сжимала она алую ленту, подаренную Йомой.
С той поры Йома больше не крала детей, но в лесу иногда слышится лёгкий смех — то ли ветер, то ли она. А кто найдёт в чаще алую ленту, тот обретёт удачу в ремесле… но только если не забудет, чьих рук эта магия.
Фотограф: ссылка
Наталья Тупицына. рекомендуем)