Дорогой дневник.
Сегодня я гуляла с мужем. И он стал рассказывать, как слышал из окна крики ребёнка, которого бьют. И сказал - не представляю, как можно бить детей. Я ответила - спроси мою маму. И заплакала.

Сейчас я уже одна дома. И все время возвращаюсь к этому разговору. Он меня вновь вернул в детство, в его несправедливость и беззащитность перед насилием над тобой самого близкого человека.

Я уже несколько лет работаю над этой темой. Сама будучи матерью, я пытаюсь проработать эту детскую травму, чтобы она не тянулась со мной на протяжении всей жизни.
Как я это делаю?
1. Начала с того, что перестала этого стыдиться. Всё детство я чувствовала себя прокаженной, виноватой, в том, что меня бьют. Я не могла об этом никому рассказать. А те, кто знали, либо считали это нормой, либо предпочитали не связываться с моей мамой. В любом случае, я носила это в себе почти 40 лет.
Вот уже несколько лет, как я рассказываю об этом своим друзьям, своему мужу. Сейчас мне 41. Но до сих пор сложно говорить об этом без слез. Потому что воспоминания моментально возвращают меня в детство, я становлюсь той маленькой испуганной девочкой.
2. Также я много говорила о своем детстве с психологом. Она применяла разные методики, в том числе я в своих фантазиях давала отпор – словесный и физически. К сожалению, сейчас у меня нет возможности находиться в терапии. Но когда-нибудь я вернусь и закрою для себя эту тему.
Так вот сейчас я одна дома и продолжаю вспоминать и анализировать свое детство.

Наверное сейчас нужно сделать отступление и рассказать, какие отношения у меня с мамой сейчас. Если вкратце, то очень холодные. Несмотря на то, что я постоянно в своих мыслях пытаюсь её оправдать, не могу до конца простить и принять свое детство.
Чем же я её оправдываю?
1. Ее сложным детством. Она была обделена любовью, материальным, была старшей в большой семье, много помогала родителям, её били. В детстве она мне много рассказывала о том, как ей было тяжело и обидно. Мне всегда было её жаль. И моё детство в сравнении с её казалось сказкой, в том числе поэтому я терпела.
2. ⁠ Также нам часто сейчас говорят, как сложно было воспитывать детей в девяностые. Как родитель, я могу это понять. Когда выбиваешься из сил, когда нет возможности растянуть бюджет на весь месяц, когда невозможно на равных обеспечить всех членов семьи, надо на ком-то срываться, по-другому психологически не вывезти. Безусловно, легче всего - на самом слабом. Хотя в нашей семье все были слабее мамы. И физически, и морально.
3. ⁠ Также с психологом мы раскопали, что в виду того, что меня зовут тем же именем, что и маму, она нас отождествляет. Другими словами, предъявляет ко мне повышенные требования – как к себе. Когда ребёнок не имеет право на ошибку, когда получить четвёрку - это принести плохую оценку, когда ненавидеть музыкальную школу – недопустимо, потому что в детстве мама мечтала в неё ходить. Моей старшей сестре досталось другое имя. И к ней всегда относились с бОльшим с снисхождением. Ей позволялось учиться на 3 и 4, ей можно было гулять, заводить друзей и в общем быть не идеальной.
4. А также одно из оправданий заключается в том, что все мы не идеальны, все мы ошибаемся. И я, как уже взрослый человек, отлично это осознаю.
Интересный факт. Сейчас мама противница применение насилия к детям. Её старшего внука (моего племянника) наказывал отец. Вы бы видели, с каким возмущением она мне всегда об этом рассказывала. И как мне было обидно это слышать. Ведь она делала вид, что меня никогда не била.

Когда я вспоминаю те сцены с ремнём, с тапочком, со шлангом, Как мама кусала мне пальцы железными зубами или била по губам – всегда недоумеваю, как можно поднять руку на такого крошечного человека. У меня всегда был недобор веса я была очень худенькая и маленькая. К слову, я и сейчас не дотягиваю до 160 см. При этом мама никогда не была миниатюрной, точного веса я не знаю, но примерно 100 кг. И сколько в ней должно было заключаться злости, чтобы даже в полсилы меня ударить. Спросите её сейчас. Она скажет – но это всего лишь тапочек, да я всего лишь несколько раз, вот меня в детстве били по-настоящему, а это так – для виду.
При этом я была очень болезненным ребёнком, минимум дважды в год я лежала в больнице на обследовании и лечении. С четырёх лет у меня было хроническое заболевание. Сейчас, анализируя это, думаю, что маме было оно выгодно, чтобы подчеркнуть тяготы материнства, ведь в глазах людей она была жертвой. Разбирая с психологом моё заболевание, мы увидели, что это всё связано с маминой тиранией, её жестокостью.

Ну вот я и подошла к причине моих сегодняшних слез.
Продолжаю?
#плохаядочь часть 1