Глава 8.
Третий триместр.

Дорога к границе заняла почти сутки. Такое расстояние тяжело и обычному человеку, а беременная я была просто в ужасе. Болело всё. Я молилась от остановки до остановки, чтобы не описаца. Малышка постоянно меня пинала.

На границу мы приехали темной ночью.
— Выходите. — строго сказал водитель. — Я буду спать.
Я не сразу поняла что происходит, а когда мне сказали, что вся эта бесчисленная толпа людей в черном — очередь на прохождение таможни, я выпучила глаза во всю ширь.

Узбеки, таджики, и другие национальности, к коим невежественные «русские» относятся как к мусору, были моей компанией до утра.
Я испытывала сильное сопереживание к ним и ядерный гнев к работникам таможни.

Три часа ночи. Собачий холод. Мелкий дождь и зловещий ветер. А я стою у долбанного шлагбаума, как какая-то фура, заливая лицо слезами. Держу руки на животе, представляя, что дочке так теплее.
Рядом еще четыре еде одетых ребенка. Двоих самых маленьких женщина укутывает в подол своего платья.
Они так стойко держались. И их молчание прорезало мне сердце.
Весь этот кошмар для этих людей — обычное дело. Они вынуждены стоять тут и ждать, пока таможенник попьет чай с булочкой в своем теплом кабинете, покурит сигаретку, и может быть посадит свою бесчеловечную жопу в кресло и начнет работу.

Загорелся зеленый свет светофора, и это означало, что один из нас может пройти. Один из сотни! Шлагбаум поднялся, и часть околевшей толпы побежали к зданию.
Я остолбенела. Одна старушка подтолкнула меня и сказала: беги!
И я побежала за ними.
У входа в здание на нас начал орать пограничник:
— Вы что, животные, не понимаете что такое очередь?! Все обратно!!!
Тут я спустила пару своих псов, подошла к нему впритык и спросила:
— Почему мы должны стоять всю ночь на холоде, когда у вас целое здание!?
— А почему я должен тебя слушать, э, ты?!
И тут он посмотрел мне в глаза, резко сменился в лице, и спросил:
— Какой у тебя паспорт?
— Синий!! Я гражданка Казахстана!!
— И что ты тут делаешь? Почему ты с ними? Заходи.
— Я без них не зайду. Тут две женщины с четырьмя детьми!

И меня впустили. И их. Женщины смотрели на меня как на маму-утку.

Нас закрыли в комнате с окошком. И больше ничего. Ничего не происходило еще час!!
Затем нам соизволили выдать миграционные карты, и опять оставили в комнате.
Я быстро заполнила свою, в предвкушении что все вот-вот закончится, но никто не спешил принимать документ.
Входит молодой, но уже пузатый, пограничник:
— Ну что? Не получается? — С презренной ухмылкой, держась за ремень, изрыгает на нас.
И тут, отодвинув рой мыслей, я увидела, что никто из них не умеет писать.
Они суетились кучкой вокруг этих маленьких бумажек, и не могли их заполнить. Я то думаю: чего мальчишка бегал постоянно ко мне.
Но он прибегал и убегал, стесняясь, или чуть даже пугаясь.
Женщина посмотрела мне в глаза, и я увидела в них шепот о помощи.
Я не стала кричать что я гражданка Казахстана, и когда погранец вышел, ринулась заполнять всем миграционные карты. Спрашивать что-то было бесполезно, по-русски они ничего не понимали, поэтому я брала каждый паспорт, и внимательно вписывала данные в карту.
Мне наговорили что-то похожее на «спасибо Вам большое», и выстроились за мной.

Как мама-утка, на контроль я пошла первая.
— Ты что сразу не сказала, что ты с казахским паспортом?
— А какая разница с каким я паспортом?
— Ты их видела? Они даже писать не умеют! — и смеется.

Он проставил мне штамп, даже не особо разглядывая паспорт.
И заняло это меньше трех минут.

Я вышла из здания, с таким комом боли и злости, что чуть не начала кричать в межграничную пустоту.
Из окон вижу, как проходят контроль женщины с детьми. И это было очень долго.
Я могла бы пойти дальше, к казахской границе, но я чувствовала своим долгом дождаться их и провести весь путь.

Мама-утка и ее утята быстро прошли вторую таможню. Ну как быстро? Насколько это позволял ритм погран-контроля. Я входила первая, сияла синим паспортом, и везде нас без заноз обслужили.
Сделали круг, и вернулись туда, где нас совсем не ждал спящий водитель.
Солнце уже очнулось, но стало только холоднее. Я пыталась согреть руки паром изо рта. Не выдержала, и начала стучать водителю в окно.

Пустил.
— Простите, что разбудила, но там очень холодно.
— Ничего, садис, мне каждый пять минут стучал.
— А где все?
— Там… — произнес он уставшим вздохом. — Последний только сейчас пошел.

Так и провели утро. Помятые, замученные, замерзшие и голодные.
Мы стояли у придорожного кафе, и когда то открылось, я была самым счастливым человеком на Земле!
Дядька угостил меня чаем и шоколадкой.
А всю обратную дорогу мы ехали как большая дружная семья.
Останавливались в уже знакомых придорожных кафе узбекской кухни, все ели мясо с мясом, а я ждала их снаружи с пластиковым стаканчиком чая.

Дядька, что угощал меня шоколадкой, причинял мне заботу и до границы. Когда мы первый раз останавливались поесть, он заставлял меня съесть огромный кусок вареного мяса с торчащими костями 😬
— Мясо надо! Ешь, а то обижус!
— Но я не ээ не я не ем.. — невнятно бубнила я, и это НЕ помогало.
Я выскочила из кафе под каким-то предлогом, и была в ужасе, когда он вышел с этим мясом в обычном целлофановом пакете и вручил мне!!!
— В дороге поеш!
— Нннддпжж..
— Абижус навсегда!!!
Блин, спасибо конечно ему большое. Типа накормить человек хотел. Но этот пакет с зверски пахучим мясом мне доставил хлопот 😆
Пришлось повозить его с собой, и бессовестно, тайно избавиться.

Сейчас пишу это, и задаюсь вопросом:
А как получилось, что я, на таком большом сроке беременности, вообще оказалась в этих обстоятельствах?!

Но сохранять толерантность к происходящему со мной я буду еще долго. Пока не начну звонить в 911, оставшись один-на-один с риском для жизни меня и ребенка.

Для этой истории надо переехать в Саратов.
Опустим все, о чем я хотела еще рассказать, и попадем сразу туда, где я и сейчас, только на год назад.

Золотая осень. Скачок в географии дал нам с Альваро возможность насладиться адекватной погодой.
Мы были счастливы! Меня переполняли радостные эмоции. Альваро тоже был очень доволен, что мои друзья подарили нам целую квартиру. И Саратов ему понравился.
— Здесь люди открытые и добрые, не как в Красноярске. И уютно. Круто, что мы тут.
— Согласна, и мне нравится ☺️

Мы гуляли по городу в первые дни, заваливая все комплиментами.
Обустроились.
У меня была яркая фаза гнездования и я не могла успокоиться все переставлять и мыть.
Не могла ждать когда милый мне поможет, двигала мебель туда-сюда и падала в ночь с отекшими ногами. Он делал мне массаж.
Казалось, что нет нас счастливее на Свете.

Но во мне все же была боль. Когда мне хотелось близости, он вновь отталкивал меня. До таких обидных ситуаций, что я просто прекратила попытки.
Я чувствовала себя одиноко и нежеланно в такие моменты. Думала, что с животом я ему вообще не нужна.
И с тех пор пыталась просто это принять как факт.
Я пробовала говорить об этом, но лучше бы этого не делала.

Дотаскалась мебель до вызова скорой.
Начались сильные боли внизу живота, поясница ревела. И тут вот и была эмоциональная история про то, как я пошла в поликлинику… (ссылка
где врач сказала, что я дурында и похоже что уже в родах!

Меня упаковали в роддом.
Со стороны Альваро, дети часто рождались на 7м месяце, и у меня были все шансы.

Благо, миновало.
Несколько стрёмных процедур, и я вновь дома.

Тем временем, мама Альваро, на тот момент живущая в Перу, сообщает нам новость:
— Сын, я тут общаюсь со своим приятелем из Испании, и он зовет всех нас переехать к нему. Там большой дом. Нужен ремонт, зато места всем хватит.

И покупает билет в Испанию.

Ну мы прибалдели с такого предложения, загорелись, даже погуляли по Гугл-картам, посмотрели местность, куда нас зовут.
Но ситуация все же была подозрительной, и неспроста.
Вдруг, какой-то не пойми кто, да еще и всю семью сразу, так сильно ждёт нас в своей красивой Испании.

Альваро попросил у мамы контакт этого чудо-дядьки, типа познакомиться.
Поприветствовали друг друга, по-началу все было ок, но на вопрос Альваро «а чем вы занимаетесь?» он вдруг начал грубить:
— Ищ, какой шустрый парень! Тебя «бет чем я занимаюсь!?
Альваро не сразу озверел, ответив:
— Я просто спросил, зачем вы мне хамите?
И тот его заблокировал.

— Это что за «приятель» такой? Где мама его взяла??? — в полном афиге интересуюсь я.
— Не знаю, но моя мама не поедет не в какую Испанию!!! — бросил разъяренный Альваро.

Билеты стоили как чугунный мост, покрытый золотом, и оказались невозвратными.
До мамы дошло, что фиг пойми кто из интернета ей вовсе не друг, и идея была максимально идиотская.

— Пусть едет к нам, хватит уже мотаться по Свету. — предложила я.
— Да, я поговорю с ней. И ей тут спокойнее будет, и тебе помощь.

И Альваро с братом помогли маме найти маршрут до Саратова.
И она прилетела к нам.

Здорово, когда к рождению вашего ребенка приезжают родители?
Может быть.
Только в моем случае, я пожалела о своем предложении привезти ее сюда.

Продолжение следует…