Я родилась и выросла на тихом переулке. Не то чтобы на нём стояла тишина, он просто прямо так и назывался - Тихий. А рядом был Глухой, Прямой, и каждый таксист позже считал необходимым пошутить о необходимости Косого и Громкого.

#заметкиюжнойженщины

Переулок, на самом деле, всегда был наполнен звуками разных мастей от домашней живности до стука топоров и громких разговоров прекрасно балакающих кубанских женщин. Он был составлен парой десятков домов, абсолютно одинаковых по плану постройки: никаких отступлений от ГОСТа. Отличались они только качеством: каждый строил сам, как мог и из чего мог.

Общая особенность номер один: маленькая кухня в виде пристройки, она же прихожая. Читай: зашёл - сел за стол. То, что сам доктор прописал, если половина года проходит на летней веранде рядом с мангалом. Вторая особенность: обязательная отдельная «летняя» кухня во дворе, где как раз и происходило всё наше южное волшебство от тягучего и терпкого варенья из клубники размером с ладонь до солёных арбузов и бесконечных литров пахучего томатного соуса по трехлитровым банкам.

Но третья особенность была явно важнее остальных: туалет. Исключительно стоящий особняком в конце двора по тонкой тропинке. Такое отдельное государство, куда нужно было идти в любых погодных условиях и в любое время суток, а значит, перед этим крепко стоило призадуматься: а точно ли ты так туда хочешь? Это вам не выходные или пара месяцев на даче, дорогие мои эстеты, что было, в целом, у многих. Это всегда. Кто-то подумает: что за ужас морозить голые телеса в декабре? Но для меня, до жути страдающей от боязни насекомых, мороз не был таким уж пугающим. А вот пауки, на предмет которых стоило осмотреть торжественно возвышающийся деревянный трон - это да. Это был самый что ни на есть вопрос выживания: либо я, либо они. Маленькая белокурая девчушка со всей храбростью вбегала в метровое помещение и яростно размахивала веником, стоявшим подле него в надежде, что вся нечисть уйдет. И она, конечно, уходила в шоке от такого напора.

Когда сейчас я читаю совершенно обыденные истории о том, что двухлетка сразу решил освоить унитаз, отказавшись от горшка, я думаю: «О, малыш! Как хорош был горшок!»

Ещё веселее было оттого, что в какой-то момент наш уличный деревянный друг стал огорожен забором курятника, а чтобы к нему пройти - надо было пройти жесткий фейсконтроль от местного петуха. А этот петух (я пишу прямо с агрессией, почувствуйте, что это оскорбление) ненавидел детей. В незапланированных боях без правил я всегда проигрывала, крича на весь двор деду, который тут же бежал меня спасать. Но чаще всего нужно было просто выждать удачный момент, когда он терял бдительность, резко дернуть калитку, добежать до двери туалета и закрыть её уже изнутри, пока оперенный противник раздосадовано будет стучать клювом в щели между досками. Какие там ступеньки с противоскользящим покрытием? Какие поющие крышки в виде любимых зверюшек?

В двухтысячных этот момент уличной романтики потерял свою актуальность, когда согласно постановлению в домах разрешили ставить унитазы. Белоснежные, как первый снег. Первый снег, по которому теперь не нужно было бегать, чтобы попасть в жизненно важное место. Такой холодный и бездушный, можно считать, что без истории. Что там о нём рассказывать? Ровно как о бумаге из пяти слоёв, на которой теперь не прочесть сводку старых новостей.