Первые примерно тридцать лет моей жизни слово «дети» (как и существа, им обозначающиеся) не вызывало во мне абсолютно никаких чувств. Ни умиления, ни раздражения, ничего — такая себе фигура речи. Места для пассажиров с детьми. Детям бесплатно. С детьми и животными просьба не беспокоить.
Эти самые абстрактные дети, о которых все везде говорят и пишут, воспринимались мной примерно так же, как, ну не знаю, автомобили — у многих они есть, мне от них ни холодно, ни жарко, и совершенно без разницы, какое там у каждого из них время разгона, пробег и объём багажника, копил хозяин на него полжизни или получил в подарок вместе с годовым запасом бензина. Сразу подчеркну, что я не была преисполнена снобизма и презрения ко всем младше восемнадцати, не была и категоричной чайлдфри — наоборот, я работаю иллюстратором ютуб-канала для малышей, обожаю детские книги, игрушки, комиксы и компьютерные игры, и поэтому с детьми родных и друзей всегда сходилась очень легко — они сразу понимали, что перед ними идеальный partner in crime. Просто дети в целом, как категория, оставались для меня чем-то далёким, безликим и чужим.
В какой-то момент жизни мы с мужем стали чаще говорить о том, что со своим ребёнком (особенно когда он уже подросший и многое понимающий) может быть интересно и весело (а ему, в свою очередь, может быть интересно и весело с нами), и поэтому идея родить и воспитать малыша начала нам казаться вполне привлекательной. Однако даже во время беременности я как будто не до конца осознавала уникальность ситуации и родство с маленьким человеком внутри меня. Нет, я, конечно, с искренней нежностью и восторгом гладила крохотные пинающиеся бугорки на своём животе и представляла, как мы будем играть в пиратов, печь имбирное печенье перед Новым годом и смотреть «Звёздные Войны» — но это было как будто в теории, а на практике я всё ещё ждала вот этой пресловутой всепоглощающей любви (при этом прекрасно понимая, что могу и не дождаться вовсе).
А потом родился Лёва.
Вот тогда-то я и поняла, что фраза «Мой мир больше не будет прежним» — это не клише и не простая формальность. Это, чёрт возьми, сухая констатация факта. И дело не в том, как сильно изменился мой график, мои привычки, приоритеты и предпочтения, отношения с окружающими и с самой собой — изменилось моё восприятие привычного мира, всё стало не просто другим, а ДРУГИМ. Оказалось, что я безумно люблю своего ребёнка — я даже не представляла, что так умею, как не имела и малейшего понятия о разнообразии и противоречивости ощущений от родительства, которые свалятся на мои расслабленные плечи с рождением сына. С ним я радуюсь, тревожусь, восторгаюсь, тоскую, веселюсь. Праздную каждую его новую умелку, грущу, что он так быстро и неумолимо взрослеет. Чувствую себя недоматерью, чувствую себя самой лучшей мамой в мире.
И самый неожиданный апгрейд моего эмоционального спектра: теперь за каждым ребёнком я вижу весь этот ошеломляющий водоворот чувств, все недосыпы и переживания, улыбки, слёзы, объятия, жертвы, компромиссы, радости, разочарования, опустошение и воодушевление. Я улыбаюсь при виде чужих детей, но не оттого, что «утютю, какие мы шладкие», а потому, что теперь в моей картине мира каждый младенец, ну и, как следствие, каждый человек в принципе — это чудо, уникальный набор случайностей и совпадений, и результат потрясающей совместной работы природы и родителей. И, конечно, тем острее я реагирую на несправедливость и жестокость, которым в нашем далеко не идеальном мире подвергаются в том числе и дети.
Резюмируя эту стену текста, скажу: я не стала (по крайней мере, пока что, хехе) любить всех детей подряд, нет. Просто теперь в слове «дети» я вижу не только обозначение одной из стадий развития человека, а миллионы, миллионы отдельных историй жизни, борьбы, развития и совершенствования. И любви.
Пусть все наши дети будут счастливы, пусть их истории будут радостными и добрыми! С днём защиты детей!