В роддоме плачущая мать,
На вид совсем ещё девчонка,
Кричала: "Я не буду брать,
Хочу оставить здесь ребёнка.
Я всё равно одна уйду.

Ну что вы от меня хотите?
К родителям я не пойду,
Отец убьёт меня, поймите"
Она то плакала навзрыд,
То вдруг на всех кричать пыталась,

И криком прикрывая стыд,
С ребёнком навсегда прощалась.
Я был свидетелем случайным.
Жену в больнице навещал.
А тот конфликт необычайный
Хорошего не обещал.

Когда она, за дверь шагнув,
Уйти пыталась от ребёнка,
Я крикнул, руку протянув:
"Постой, безумная девчонка
Остановись, возьми дитя,

Подумай, что ты совершаешь?
На миг свободу обретя,
Покой, навеки потеряешь.
Тебе сегодня тяжело,
Ты жизненной свободы хочешь.

И протестуешь всем назло,
А что ребёнку ты пророчишь?
Пророчишь серый детский дом,
И жизнь,как в старой жуткой сказке,
Ты убиваешь душу в нём,
Навек лишив любви и ласки".

Она как будто замерла.
Немного молча постояла
Обратно в кабинет вошла
И словно клятву повторяла:
"Прости, мой миленький, прости.

Прости кровиночка родная,
Что мамка подлая такая,
Хотела от тебя уйти".
И, оглянувшись на меня,
С какой-то новой, доброй силой,

Взяла на руки малыша —
И стала женственной и милой.
И я поверить захотел
В её намеренья благие,
Ведь женщин не таков удел:
Бросать детей. Они — другие.

Они готовы жизнь отдать
За жизнь детей, за их улыбки.
Святое это слово мать.
И ей нельзя творить ошибки.
Их очень мало на земле,
Тех женщин, что детей бросают.

Затем всю жизнь живут во зле
И с этим грузом умирают.
Я заклинаю матерей,
И всех отцов я заклинаю:
Не смейте оставлять детей
Их слёзы камень прожигают