Не знаю, зачем пишу это. Ведь записывают то, что хотят запомнить? Я не хочу это запоминать, я хочу стереть из памяти каждую секунду. Но сейчас мне нужно куда-то это выплеснуть. Моя Бабушка в больнице с инсультом. Из-за короны в больницы никого не пускают. Посещения закрыты. Моя бабушка не говорит, не ходит и не встаёт. Неизвестно, понимает ли она что-то и как вообще поврежден ее мозг. Я жила с осознанием этого 4 дня, а потом пошла в больницу и решила, что пока не попаду к бабушки, я оттуда не уйду. Я чувствовала, чт лей страшно, чт она не понимает где она и что происходит. А если и осознаёт нахождение в больнице, то не понимает, почему никого из близких нет, почему она одна. Я пришла в больницу и получила пропуск к бабушке. Я шла в палату на ватных ногах и в моем животе была дыра отт страха и боли. Мои кости в ногах ныли и готова была наполнена туманом. Я делала вс на автомате и забыла дышать. Бабушка узнала меня и заплакала. Она смогла меня обнять. Но не смогла ничего сказать. Она не может держать ложку и сама взять стакан воды. Я увидела в ее глазах боль. Она как будто умоляла меня о помощи. На следующий день Соседка по палате рассказала, что бабушка звала меня ночью. Я села возле бабушки и рассказала ей все новости: о ее сыновьях, о дедушке и внучке. О том, как Майя учится ходить по ступенькам вверх и вниз и выучила слово «апельсин», как племянник получил на день рождения робота и Лего. Как дедушка скучает по ней и смотрит новости по телевизору один. А по телевизору один сплошной байден и коронавирус. Я намазала руки бабушки кремом и умыла ее. Я прошу Бога не мучать ее и забрать ее боль. Я не могу видеть родного человека в таком состоянии, но это все не обо мне. Это о ней: она боялась беспомощности всегда, она была сильной, смелой и независимой. Она всегда была очень сильной. А теперь ей невыносимо в своём теле. Я умоляю Бога отпустить ее. Я боюсь своих мыслей и я до сих пор не помню, как дышать.