Мне не страшно. Ни на секундочку, ни на йоту.
Так сказать бы - ведь смелость написана на роду:
гороскопы, профессия папы, весь личный опыт (уж за три-то десятка не стыдно сказать про опыт?) Только с истиной будут слова эти не в ладу.
Мне не страшно. Я тщательно мою ладошки мылом.
Я сижу взаперти. Я смотрю на весну в окно.
Только что за напасть - растекается жуть по жилам (если знала бы как, круглосуточно сторожила
своих близких, которым укрыться запрещено). Мне не страшно. Статистика лучше, чем в прочих странах.
Только восемь. Какие-то восемь - смешной процент.
Дело вот в чем. Увы, смерть всегда оставляет раны.
Эти восемь - они чьи-то дедушки, дети, мамы.
Вот такой несмешной среди чисел сухих акцент.
Мне не страшно. Мы - канатоходцы, и трос наш соткан
из статей, новостей, грязных слухов и мелкой лжи.
Как найти балансир и добраться до заголовка (до него ещё сотка шагов, ну, плюс/минус сотка), что меж паникой и безрассудством один лежит.

Будет день - и болезнь растеряет гнилые зубья,
ляжет струпьями в лужу, утонет в плаще седом.
Мне не страшно. Но вот ведь вопрос, а когда отступит (беды все отступают, и эта от нас отступит), мы узнаем тот мир, что всегда называли «дом»?

(С) Лёша Самолетова