Мне не страшно. Ни на секундочку, ни на йоту.

Так сказать бы - ведь смелость написана на роду:

гороскопы, профессия папы, весь личный опыт (уж за три-то десятка не стыдно сказать про опыт?) Только с истиной будут слова эти не в ладу.

Мне не страшно. Я тщательно мою ладошки мылом.

Я сижу взаперти. Я смотрю на весну в окно.

Только что за напасть - растекается жуть по жилам (если знала бы как, круглосуточно сторожила

своих близких, которым укрыться запрещено). Мне не страшно. Статистика лучше, чем в прочих странах.

Только восемь. Какие-то восемь - смешной процент.

Дело вот в чем. Увы, смерть всегда оставляет раны.

Эти восемь - они чьи-то дедушки, дети, мамы.

Вот такой несмешной среди чисел сухих акцент.

Мне не страшно. Мы - канатоходцы, и трос наш соткан

из статей, новостей, грязных слухов и мелкой лжи.

Как найти балансир и добраться до заголовка (до него ещё сотка шагов, ну, плюс/минус сотка), что меж паникой и безрассудством один лежит.

Будет день - и болезнь растеряет гнилые зубья,

ляжет струпьями в лужу, утонет в плаще седом.

Мне не страшно. Но вот ведь вопрос, а когда отступит (беды все отступают, и эта от нас отступит), мы узнаем тот мир, что всегда называли «дом»?

(С) Лёша Самолетова