Мы - вместе.

Забирала сегодня Саню из школы.
Пока ждала, невольно слушала разговор - мама какой-то девочки общалась с учительницей. Девочка медленно одевалась неподалеку.
Учительница девочкой была недовольна. Отвлекается, математику не любит, ручки теряет, все время прыгает, сколько можно прыгать, это ведь школа, не детский сад.
Мама слушала учительницу и испепеляюще смотрела на дочь.
- Слышишь? Арина, ты слышишь? Подойди к нам!
Арина в это время уныло натягивала на себя сиреневый комбинезон. Потом она долго боролась с шапкой, сменкой, лямками портфеля, и наконец нехотя подошла ближе.
- Ты поняла о чем мы говорили? Ты плохо себя ведешь. Мне придется рассказать все папе.

Девочка молча изучала свои сапоги. Они тоже были сиреневыми, как и комбинезон.
- Папа может прийти в школу, я сама ему все расскажу, - заметила учительница.
- Прекрасно! Арина, ты слышишь? Завтра папа придет в школу! - победно закончила мама.

Арина продолжала изучать сапоги. Она стояла напротив матери и учительницы - одна. Они - вдвоем, с другой стороны. Напротив. Белые против красных. Или наоборот.

В этой конкретной ситуации я вообще никто. Я не знаю ни маму, ни девочку, ни учительницу. Ни тем паче девочкиного папу, которого собрались завтра пригнать в школу.

Но я знаю одно!
В тот момент, когда ты обьединяешься с кем-то против своего ребенка. Пусть даже на минутку, пусть по мелочи, пусть по праведному поводу.
В этот момент ты его - ребенка - теряешь.

Нельзя играть на противоположной стороне. Никогда. Даже если ребенок тысячу раз не прав.
Если вы на одной стороне - то это ваша общая проблема. И вы вместе будете ее решать.
Иначе он остается один.

Все, что нужно в этот момент - встать на сторону ребенка. Даже просто физически. Сделать шаг и перенести свое возмущенное тело на другую сторону. Встать рядом. Не напротив - а рядом.
Все!

Мы - вместе. Да, Хьюстон, у нас проблемы. Мы теряем ручки и не любим математику. И прыгаем. Хьюстон, ты Хьюстон или скаковая лошадь, ну сколько можно прыгать?
Но мы - вместе.
И мы - в сиреневом.

Svetlana Bagiyan