Наверное, большинство уже знает, что при боли в груди необязательно «виновато» сердце, в животе — аппендикс, а удушье не означает непременно бронхиальную астму. То есть далеко не всегда лечить нужно именно тот орган, на который в первую очередь падает подозрение. В психиатрии ещё круче. Лечить порою надо не того пациента.

Дело было прошлой осенью. Ко мне обратилась давнишняя знакомая с просьбой посоветовать хорошего детского психиатра. Ребёнок, со слов, был крайне проблемным. Проблемы с учёбой, общением, поведением, проблемы стойкие и выраженные. Знакомая била в набат, воспитательные меры эффекта не давали, пора, казалось, подключать тяжёлую артиллерию.

На мой взгляд, взгляд ни разу не специалиста именно в детской психиатрии, ребёнок был невротизирован, я вообще ни в чём уверена не была, но специалиста на всякий случай посоветовала.

А вот сама знакомая демонстрировала отчётливую тревожно-депрессивную симптоматику, по степени выраженности ближе к лёгкой, но тем не менее. Поэтому маму начали лечить. Ну начали и ладно, лечение назначили, переносит хорошо, время на лечение нужно немалое, пусть лечится спокойно. В общем, забыла я про неё.

А в эти выходные — звонок. Звонит та самая знакомая, отчитаться по самочувствию. Всё у неё хорошо. Как она сама выразилась, «я стала такой, какой была 20 лет назад». Даже работу сменила, на ту, что ей больше нравится. Прервав поток дифирамбов в свой адрес, я поинтересовалась состоянием ребёнка.

Она сначала даже не поняла, о чём я. Ребёнок? А что ребёнок? Замечательно всё у нас. Музыкальная школа, английский и факультатив по математике, всё успевает, везде справляется, весёлое и довольное дитё. Обращаться она никуда не стала, не до этого было. И тут до неё дошло...

Обсудили этот случай с коллегой, тем самым детским психиатром. По её словам, 80% обращений к детскому психиатру требует прежде всего коррекции состояния родителей. И этот случай — достаточно яркая иллюстрация к её возможно спорному утверждению.

#medstory_doc