2.

***
- Леш, я, похоже, сильно позже буду… - устало прошептала я в трубку. В ответ раздалось раздраженное «Понятно!» и гудок оборвавшегося звонка. У меня не было ни сил, ни желания рассказывать, что случилось.
Я хотела поехать вслед за машиной «скорой помощи», но моя «субару» решила остаться в сугробе. К моменту приезда сотрудников ДПС, на дороге собрались неравнодушные жители поселка, в котором мы застряли. Пока я общалась с инспектором, мою машину лихо достали из сугроба маленьким трактором. Поблагодарив спасителей, я затолкала передний бампер поперек салона на заднее сиденье и завела мотор. Руки продолжали дрожать. В боковое зеркало я видела, как загружают раскуроченную «бмв» на эвакуатор, а рядом валяется распиленная водительская дверь и куски пластика. Глубоко вздохнув и выпустив облако пара, я воткнула первую передачу и тронулась вдоль обочины.
***
- Ну неужели нельзя было позвонить и заранее сообщить, что будешь позже? А не звонить, когда уже опоздала на полтора часа! – Леша прошел мимо коридора, даже не бросив на меня взгляд. Я сидела на обувной тумбе и пыталась собрать силы, чтобы разуться. Победив в схватке с зимними сапогами, освобожденная, я молча поплелась в спальню. На ходу скинув куртку на кресло, дошла до кровати и упала лицом в подушку.
- Ты вообще меня слышишь? – недовольно разведя руки, Леша стоял в дверях спальни, - Что-то случилось или как всегда «работа-работа»?
- Давай завтра поговорим... – это был не вопрос, а, скорее, точка в разговоре.
Закатив глаза, Леша развернулся и, громко шаркая домашними тапками, направился в гостиную. Я вспомнила, что у меня в багажнике лежат пакеты с продуктами и что они, наверняка, завтра будут похожи на куски льда, но меня это мало волновало. Немного болел локоть – видимо, я ударилась им об дверь, когда влетела в сугроб. Но и это казалось мне неважным. В голове снова всплыла картинка с дороги: разбитая машина, теплая, но кажущаяся безжизненной мужская рука, водитель грузовика, с глазами полными ужаса, врачи скорой помощи, просящие меня отойти от машины… Мое тело устало и хотело спать, но мозг отказывался отдыхать. Пролежав так еще несколько часов, я собралась с силами, дошла до ванной, умылась, надела домашнюю футболку и, выпив залпом пол кружки холодного утреннего чая, залезла под одеяло к Леше, который успел в мое отсутствие лечь в постель и создать видимость крепкого сна.
***
Субботний завтрак проходил в молчании. Вместо традиционных блинчиков или сырников, я насыпала себе в тарелку шоколадных хлопьев и залила йогуртом. Есть не хотелось. Спустя полчаса тишины, я решила все-таки начать разговор.
- В общем, я вчера не на работе задержалась… - краем глаза я заметила, как Леша напрягся, - я попала в аварию.
Через секунду «Отелло» уже осматривал мои ноги и руки, без остановки причитая о том, что нужно было сразу все рассказать, что я безответственно отношусь к своему здоровью, что он очень переживал и не заслужил такого отношения. Я пыталась убедить его, что со мной все в порядке, но он был слишком занят ворчанием, чтобы меня услышать.
- Нужно бампер посмотреть, он в салоне лежит. Может даже не сломался.
- Да черт с ним, с бампером! – махнул рукой Леша и, окончательно убедившись, что я не истекаю кровью, пошел за чайником.
Остаток дня прошел в тихой семейной обстановке, как мы и планировали. Леша, довольный тем, что его ревность оказалась беспочвенной, был на редкость заботлив и нежен. Всячески старался поднять мне настроение и бесконечно пытался шутить. Я вяло улыбалась и втихаря мониторила новости в социальных сетях, в надежде найти какую-нибудь информацию о водителе «бмв». Да, конечно, он абсолютно чужой мне человек, но мне было важно найти хоть намек на то, что он остался жив. Но никакой информации не было.
- Я выйду на улицу ненадолго, ладно? Поставь фильм на «паузу».
Леша кивнул, недоуменно глядя, как я надеваю его огромный свитер поверх домашней футболки.
Во дворе было невероятно тихо. Очень-очень медленно падал снег, абсолютное безветрие. В свете фонариков снежинки сверкали, как бриллианты, невозможно было отвести взгляд. Не хотелось спускаться с крыльца и оставлять следы на нетронутом снежном покрывале. Я замерла на несколько минут, потом достала сигарету и зажигалку. Подумала о том, что не курила более полугода и медленно выпустила длинную струю дыма. В этот момент в кармане старого пуховика завибрировал телефон.
- Алина, блин! – раздался в трубке взволнованный голос подруги.
- Что такое? Привет.
- Это ты вчера в ДТП попала? Я только что случайно увидела в группе фотки с машиной как у тебя! Это ты была? Все нормально?
- Да, да, все нормально. Не переживай. Бампер отвалился, а так все в порядке, я дома… А там написано что-то про водителя «бмв»? Он жив? – я почувствовала, как от волнения начало скручивать живот.
- Не написано… Как всегда куча тупых комментариев и ничего по делу… с тобой точно все нормально?
- Да, да, говорю же, все хорошо… - разочарованно протянула я и потушила сигарету в снегу. «Все-таки, курить – не мое» - пролетело у меня в голове. И, развернувшись на каблуках, я аккуратно засеменила обратно в дом, где тут же с порога получила волну возмущений на тему курения. Пообещав, что это был первый и последний раз за год, была помилована и впущена в спальню. Мне очень хотелось полежать в тишине и одиночестве, наедине с собой, но я понимала, что Леша обидится. Однако не прошло и пятнадцати минут, как я уснула, согревшись под полосатым пледом и под тихие реплики актеров старого кино.
***
Темное прокуренное помещение, негромко играет незнакомая музыка. Что-то издалека напоминающее рок из 80х. Дубовые громоздкие столы, вокруг них сидят люди, но я не могу разобрать их лиц. Я иду между столами к дверям, как будто хочу уйти из этого душного помещения на улицу. Неожиданно чувствую, как уже почти в дверях кто-то берет меня за руку, и резко оборачиваюсь. В нескольких сантиметрах от моего лица знакомая улыбка: ямочки на щеках, притягивающие взгляд и игривые огоньки в глазах. По руке бежит волна тепла, такого мягкого и уютного, что хочется остановить этот миг навечно. Сердце стучит где-то в горле, губы моментально пересохли от учащенного горячего дыхания. Ощущение слабости в коленях стало настолько сильным, что, кажется, еще секунда и я упаду. А он просто молча смотрит мне в глаза и улыбается. Я пытаюсь понять, что в этой улыбке? Но голова отказывается работать. В груди становится горячо. Он делает пол шага ко мне и крепче сжимает мою ладонь. Его светлые волосы щекотно касаются моего уха и я зажмуриваю глаза. В какой-то момент мне кажется, что я чувствую его щеку своей и открываю глаза. В этот момент в груди резко становится холодно: его больше нет рядом.
***
С судорожным вдохом я резко проснулась.