Мамам, желающим во что бы то ни стало накормить своё дитя, для размышления:

"Я жертва родительской любви через еду. С самого раннего в детства в меня впихивали всё полезное и вусное, с младенчества были смеси (потому что они лучше грудного молока), потом общий стол и под шутки прибаутки в меня вливались полезнейшая домашняя лапша на бульоне, домашние пельмешки, котлетки и т.д.. Это восьмидесятые, в меня реально закладывали самое полезное, что тогда было. А не есть для родителей было сродни смерти, т.е. выбора-то у меня особо не было. Так я заработала к 2-м годам вторую степень ожирения. У меня реально щёки из-за ушей торчали. В дошкольном возрасте танцы с едой продолжались, меня уговаривали, шантажировали, подкупали, приглашали домой моих друзей, чтобы я ела за компанию. Эти танцы с едой заставляли меня прятаться в комнате, зажимать рот и воротить нос. Родители переживали страшно. А для меня стало привычным чувство тошноты и безвкусия. Вся еда была одинаково пресной, и я просто мечтала хоть один день не обороняться от еды. Потом, с определённого и тяжёлого периода, мама стала готовить очень плохо, не вкусно, отношения в семье стали прохладными, но есть меня всё равно заставляли, а если я воротила нос, то меня могли и в предательстве обвинить.

В общем отношения с едой у меня более чем сложные. Я до сих пор не знаю, что мне вкусно и иногда просто сутками ничего не ем, чтобы ощутить какое-то желание. Постепенно я стала вегетарианкой, борюсь со своей солдатской привычкой есть за 2 минуты (реально, как солдат в армии, закидывая в себя кусками), учусь жевать и чувствовать вкус, выплёвывать невкусное, недоедать, отказываться от непонравившегося заказа в ресторане (о пипец, какое искусство, я ж заплатила, надо же сожрать даже если наелась или не вкусно). В общем работы непаханое поле.

И это всё несомненно влияет на отношения с детьми. Я помню, как я ударилась в полезность еды для старшего сына, вела пищевые дневники, покупала лучшие баночки, а потом готовила собственные парные пюрешки и творог из козьего молока. А ребёнок не ел... Вот совсем. Срать он хотел на овощи альденте и пропаренный рис. У меня и мысли не было дать ему корку хлеба, огурец или простых макарон. И несмотря на все мои завихрения с едой, ребёнок страдал атопическим дерматитом и периодически какал жижой.

Чтобы суметь настроить детское питания мне пришлось сначала разобраться со своими пищевыми затыками. И это не значит вылечить их, срочно научиться осознанному питанию и начать есть прану, нет, сначала мне пришлось сильно увидеть свои проблемы с едой. Для начала прислушаться к ощущениям тела, почувствовать эту свою постоянную тошноту от еды, этот пенопластовый вкус пищи, расстроиться по этому поводу, по-метаться в поисках решения, а позднее позволить своему организму повариться в этих трудных для него ощущениях, довериться ему, принять то, что выберет моё тело. Так я перестала есть мясо. Всегда смачно ржала над вегетарианцами, а в результате поняла насколько мне не вкусно мясо животных, при этом полностью оставила себе мясо рыбы и морепродукты. Так ушла моя тошнота. Мутило меня оказывается на мясо и курицу, а вот рыбу, даже жирную и жаренную я люблю. При этом меня совсем не покидали тревоги относительно детского питания, яжмать, я ж должна. Я продолжала готовить для своих детей первое, второе и компот и очень расстраивалась, что они лопали только хлеб. Это ж неправильно, от хлеба плохо станет! Но видимо доверие к себе породило доверие к окружающим, и с некоторого времени моим детям стало можно просто не есть. Вот представляете, какая свобода в одном простом решении - можно не есть. Да если бы мне в моём детстве разрешили не есть, Боже, как я была бы счастлива! И тут я своим детям разрешаю не есть, я предлагаю еду, слышу отказ и отхожу. Дети могли за день съесть один творожок и до вечера пить воду. Я внутри помирала от тревоги. Дальше интереснее, когда они уловили, что можно не есть, то у них появилась свобода выбирать, а что им хочется съесть. Заглядывание в холодильник, смешивание огурца с кетчупом, макарон с майонезом (о, да, я разрешаю детям майонез, кетчуп, сахар, соль и фаст-фуд) и варенья с листом капусты. Потом я наблюдала практически монодиеты своих детей, когда они ели одно печенье целый день, или морковки или ягоды, или те же макароны, или просто хлеб. Прям просили эту еду, видели предлагаемый суп, котлеты, а ели просто хлеб. А сейчас я замечаю забавную вещь, дети сами просят меня приготовить например борщ, стали обожать разные супы, бывают дни, когда им хочется курицы с овощами, старший, который всю жизнь плевался от овощей, стал есть овощную запеканку из кабачка и баклажана! Я вижу, как у них формируется любовь к еде, им вкусно, они съедают всё без танцев и уговариваний, они едят утром, едят вечером, корректируя время еды, умеют выбрать пищу, просят приготовить что-то конкретное. Но самое важное, они настроили свой режим питания, который отвечает их потребностям.

Если бы я в детстве имела такую роскошь выбирать, не есть, отказываться от пищи, не доедать, выбирать размер своей порции, выбирать продукты и способ приготовления - о сколько творчества было бы в моей жизни. Просто еда, просто процесс поедания, а сколько творчества, сколько жизни. Спасибо моим детям за этот опыт, за то что они так усиленно сопротивлялись моему пищевому насилию, за то что смогли отвоевать себе право есть и не есть :)"

Автор: Инна Ваганова
ссылка