Берегитесь, сейчас будет много текста для своих: накопилось за почти четыре месяца.

В этот самый напряженный в своей жизни этап я пропадала, пряталась, работала и пыталась, как долбанная Русалочка вернуть свой собственный голос.

Мне казалось, у меня великая депрессия, с которой справятся только психотропные вещества и десятилетия реабилитации.

А оказалось, это всего-то "baby blues".

Пройдет три месяца и на заботливый вопрос мужа "что тебе принести?" я перестану отвечать - "яду".

Как можно было так готовиться к ребенку и оказаться настолько не готовой - загадка.

Не княжна же Мери: понимала, что трудно, что колики, что без сна, что на гречке, что все по-другому. Но кто б мне сказал про ту невероятную эмоциональную и физическую зависимость, которая появится и скрутит меня в узлы. Я так долго нащупывала гармонию:любовь должна быть взаимной, работа - любимой, я сама - умиротворенной. И тут - бац! И вот лежит убиенное тело моей гармонии. Муж и пёс - брошенки,а я сама - сплошной распад: впилась в ребенка, пугаюсь каждого его крика, волнуюсь от каждого вздоха.Страшное заблуждение, наверное, но мне казалось, что родись у меня пятикилограммовый пацан, я б держалась достойнее. Но моя девочка весила три кг и была напичкана тревожными кнопками: тут родничок, там пупочная ранка. Не влезай - убьет.

Сколько раз за это время я жалела, что я это я, а не какая-то мудрая женщина со здоровым эгоизмом и вменяемым отношением к детям. Я таких счастливиц знаю. Они дольше сохраняются. Им не слабо дать двухнедельного ребенка бабушке, а самой поспать/помыться/поесть. Они знают, что плачущий ребенок - дело житейское, а не отчаянное обращение к бездарной мамке "вот я плачу, потому что ты не справляешься. И я тебе, мать, это припомню на свое восемнадцатилетие". Я боялась. Я не справлялась одна. Я страдала.

Мне до сих пор бывает страшно. Тогда я не пишу сюда, а звоню специалистам. И больше никого не слушаю.

Я по-прежнему иногда не справляюсь одна. Пришлось научиться не только гордо принимать помощь, но и просить о ней. Помощь - вещь! Не бл*дский трыньдеж и не проклятущие советы,которые так любит давать все живое,что когда-либо рожало. А тупая, необходимая помощь: еда, стирка, прогулка с собакой.

Потрясший меня момент. У меня есть бабушка. В свои неполные девяносто она бодра, активна и держит в благоговейном страхе всю семью. И вот бабушка едет знакомиться со своей трехнедельной правнучкой. Я запасаюсь бронежилетом, потому что знаю, сейчас начнётся:"а почему на руках?", "а ест когда захочет?", "ты б ее раздела/одела/переодела/". Да что уж там на вопрос "а молока хватает?" мне хотелось выстрелить человеку в локоток и смотреть, как он корчится от боли.

Моя Бабушка с порога сказала,что не советы давать приехала ("их и так, наверное, полно, да и не помню я ничего"), а "принести пользу", сделав то, что хорошо умеет. И бабушка стала ухаживать за цветами: полила, вычистила, протерла горшки, пересадила герань. Подоконник с печальными растениями мозолил глаз и давил на совесть, и вдруг - стало легче. Великая сила ощутимой помощи. А на все эти "как я делала со своим ребенком и безответственно сделаю с твоим - дай только до него добраться" накладывается вето с отлучением от дома! И упаси меня Бог когда-нибудь навязчиво делиться опытом. Хороший совет- совет, которого спросили. Мама-Папа-ребёнок - закрытая, уникальная система. Что хорошо мне и моей дочке - наша индивидуальная история, во всем: от здоровья до взаимоотношений. Для меня - только так и не иначе.

Еще одно наблюдение. В тяжелые месяцы мне совершенно не помогало ощущение, что я не одна такая, что вот они мы все вместе: даем эспумизан и бэби калм, выясняем природу сыпи, проходим врачей, боремся за сон, за купание, за прогулки. Ни фига. Мой могучий стресс не делился и не дробился, он,сука такая, рос, когда я читала, что и мои "односрочницы" страдают. Мой стресс начинал играть новыми красками даже, когда я читала о том, чего у моего ребенка нет, но есть у условного бедного месячного мальчика X. Я поняла, что никогда не буду вам жаловаться по мелочам. Никогда! Jamais! Jamas! Я буду только о пройденном и пережитом. И желательно - радостном. Радостное было только одно: у меня появилась моя девочка. Вот, правда, не годятся, по-моему, эти все "моя жизнь","мой космос". Нет, моя жизнь - это моя жизнь, которую, я перестала узнавать. А она- мой ребёнок. Нет, не так. Она - Моя родная девочка, любимая моя доченька. Да,вот теперь правильно. Это же даже острее и глубже, чем "моя жизнь". Помимо этой объемной,но единственной радости остальное было труднейшим испытанием. К комплексу идеальной матери намертво прилипло чувство вины, за то, что я чувствую, то, что чувствовать не должна. Казалось, на моем месте испытывать недовольство, неудовлетворенность - значит гневить свою счастливую судьбу. Потребовалось время, чтобы убедить себя:я имею право испытывать все,что испытываю.

Еще одна хитрая штука, которую стоит иметь в виду таким же как я, сумасшедшим и больным. Добавьте себе в избранное побольше детей старше вас на полгода-год. Это спасительное знание, что там, в конце тоннеля, вас ожидает упитанный, здоровый карапуз, владеющий своим телом, с которым можно сидеть в кафе и похлебывать латте, да-да, кофе, с подругой и с белком коровьего молока. Полагаю, что и там, "через полгода" все тоже не так просто, но мне нравится жить этой иллюзией. Да, очень скоро вам станет значительно лучше и проще. А потом, я верю, станет ну совсем хорошо.

Зачем я все это пишу? В основном, потому что могу. Ну вот складываются у меня слова в предложения. А вдруг оно кому-то да пригодится.

Ведь главного-то я не рассказала. Трудно-то оно конечно трудно. Но какая у меня растет маленькая плавчиха, какая сладкая, улыбчивая девочка, моя маленькая Ле, какой она невероятный друг, мой грильяж, моя волшебная дочка...все, держите меня, а то молоком забрызгаю.

Всем безграничного терпения и бесконечного здоровья.