В роддоме плачущая мать,

На вид совсем ещё девчонка,

Кричала: "Я не буду брать,

Хочу оставить здесь ребёнка.

Я всё равно одна уйду.

Ну что вы от меня хотите?

К родителям я не пойду,

Отец убьёт меня, поймите"

Она то плакала навзрыд,

То вдруг на всех кричать пыталась,

И криком прикрывая стыд,

С ребёнком навсегда прощалась.

Я был свидетелем случайным.

Жену в больнице навещал.

А тот конфликт необычайный

Хорошего не обещал.

Когда она, за дверь шагнув,

Уйти пыталась от ребёнка,

Я крикнул, руку протянув:

"Постой, безумная девчонка

Остановись, возьми дитя,

Подумай, что ты совершаешь?

На миг свободу обретя,

Покой, навеки потеряешь.

Тебе сегодня тяжело,

Ты жизненной свободы хочешь.

И протестуешь всем назло,

А что ребёнку ты пророчишь?

Пророчишь серый детский дом,

И жизнь,как в старой жуткой сказке,

Ты убиваешь душу в нём,

Навек лишив любви и ласки".

Она как будто замерла.

Немного молча постояла

Обратно в кабинет вошла

И словно клятву повторяла:

"Прости, мой миленький, прости.

Прости кровиночка родная,

Что мамка подлая такая,

Хотела от тебя уйти".

И, оглянувшись на меня,

С какой-то новой, доброй силой,

Взяла на руки малыша —

И стала женственной и милой.

И я поверить захотел

В её намеренья благие,

Ведь женщин не таков удел:

Бросать детей. Они — другие.

Они готовы жизнь отдать

За жизнь детей, за их улыбки.

Святое это слово мать.

И ей нельзя творить ошибки.

Их очень мало на земле,

Тех женщин, что детей бросают.

Затем всю жизнь живут во зле

И с этим грузом умирают.

Я заклинаю матерей,

И всех отцов я заклинаю:

Не смейте оставлять детей

Их слёзы камень прожигают