Тихая Конная улица находится в Центральном районе Петербурга, между Александро-Невской лаврой и Московским вокзалом. Название свое она получила от Конного рынка, детские воспоминания о котором изложил в своей книге 74-летний петербуржец Юрий Исаакович Вульф. Книга называется просто: "Конная, 10. Память и имя".

Название было дано не случайно. Здесь, в этом доме, родился Юрий Вульф. В этом доме прожили почти семьдесят лет его родные.

Книга "Конная, 10..." имеет посвящение: "Всем жителям дома на Конной, 10, тем, кто ушел на фронт и был убит или пропал без вести в 1939–1945 годы; кто вернулся домой <...>; остался жить в доме и умер, не дожив до снятия блокады; перенес все тяготы войны и блокады и остался жив". Сегодня Юрий Вульф самый старший представитель своей семьи.

— В 2011-м я вышел на пенсию и захотел сделать доброе дело для своей семьи — собрать семейную историю, начиная с прадеда, у которого было 10 детей, — объясняет Юрий Вульф.

В 2013 году Юрий Исаакович выполнил то, что задумал: издал книгу "Память и имя родных моих", в которой рассказывается история шести поколений его семьи. Когда Вульф задумал эту книгу, то сначала построил генеалогическое древо, а потом в архивах города, домовых книгах нашел записи почти о всех своих родных по отцовской и материнской линии. Он съездил в Литву на родину прадеда, побывал в Сольцах — городке, в котором родилась мать. В Подпорожье у далеких родственников нашел случайно сохранившуюся фотографию прадеда и прабабушки. Так шаг за шагом он начал восстанавливать историю — от личной семейной до общегородской.

В архивах жилконторы он впервые увидел записи не только о своих родных, но и о сотнях их соседей. Там хранятся списки жильцов дома на Конной, 10 с 1934 года. Через три года Юрий Исаакович вернулся вновь в этот архив, чтобы восстановить судьбы ленинградцев из этого дома, переживших блокаду и погибших в Великую Отечественную войну.

ДЕТСТВО

Детство Юрия Вульфа связано с Конной улицей. Когда ему было 2 года, родители переехали в квартиру неподалеку, но часто приходили на Конную, 10, к тетушке в гости — в коммунальную квартиру.

В книге возникает образ молочницы в ватнике, с бидоном и заплечным мешком, есть и продуктовый Конный рынок, каким его запомнил Юрий Вульф. Он был деревянным и не отапливался зимой. Самым интересным в детстве Юрию Исааковичу казалось то, что продавали в рядах на улице: семечки и самодельные игрушки. А по дворам ходили шарманщики — жильцы дома заворачивали монетки в бумажки и кидали их музыкантам в окно.

— Одним из развлечений для детей была покупка на рынке услуги "Птичке волю". За деньги, которые ребенок сам давал продавцу, тот открывал дверку, и ребенок мог выпустить на волю птичку, — вспоминает Юрий Вульф. — Все дворы вокруг были колодцами. Солнце в квартире на предпоследнем, четвертом этаже было не более двух часов в день. Во дворах после школы играли в прятки и классы. Дворы до середины 1950-х годов закрывались на ворота, а парадная, через которую дворник мог пустить запоздавших жильцов, была одна на несколько дворов. В этой парадной он сидел всю ночь.

Отец Юрия Исааковича, Исаак Вульф, в июле 1941 года вступил в народное ополчение. В 1942-м в госпитале он вел военный дневник, который чудом сохранился. Мать Юрия Вульфа со старшим сыном была эвакуирована в Вологодскую область и вернулась в Ленинград в 1944 году.

Когда книга о родных вышла, Юрий Исаакович раздарил ее всем родственникам. Они обрадовались, но многие поставили на полку, не читая. Юрия Исааковича это не смутило. Он рассуждает так:

— Я понимал, что если кому-то из моего поколения не восстановить историю семьи, то ее так и не будет. Живут тысячи семей без историй семейных — и нет никаких переживаний и сожалений. Но может, и поймут они важность этого, когда вырастят собственных детей. Когда я находил письма родных, мне все было важно и интересно. Я подумал, что мои внуки от меня особо ничем не будут отличаться и, возможно, захотят прочитать переписку дедушки и уж тем более архив прадеда. Я подарил книгу каждому родственнику, даже годовалому.

ДОМОВЫЕ КНИГИ

В августе 2016-го Юрий Вульф услышал по радио выступление руководителя центра "Возвращенные имена" Анатолия Яковлевича Разумова.

— Люди уходили на фронт, погибали. Страна не смогла тогда сберечь имена всех, кого потеряла. Через двадцать лет после Победы начали создавать Книги Памяти погибших на фронте. В Петербурге Книги Памяти погибших в блокаду начали издавать с 1998 года. Когда открывали Пискаревский мемориал в 1960 году, на камне высекли слова Ольги Берггольц: "Их имен благородных мы здесь перечислить не сможем. // Так их много под вечной охраной гранита..." И не потому, что их много, а потому, что их тогда еще не собрали. Последний том был издан только в 2006 году. Вот я петербуржец в четвертом поколении. А об этих книгах ничего не знал, — рассказывает Вульф.

Юрий Исаакович зашел на сайт "Возвращенные имена", где можно было узнать о записанных в Книги Памяти жильцах любого дома. Выяснилось, что по адресу Конная, 10 числилось более 100 имен. 8 сентября 2016 года в 19 часов, в день начала блокады, в сквере на Конной, 10 были зачитаны 109 имен жертв блокады этого дома.

Предварительно Юрий Вульф повесил в доме объявление. Собрались 10 человек. Приехали журналисты. Все было скромно и просто — без микрофона. Лишь цветы и свечи. Юрий Исаакович выпустил газету и повесил ее в парадной. Там он рассказал о себе и сообщил, что жил в этом доме и пообещал через год восстановить имена людей, ушедших на фронт и живших в блокаду в этом доме. Слово свое сдержал. В 2017-м вышла его книга "Конная, 10. Память и имя".

СТЕНА ГОВОРИТ

Глухая грязная стена на Конной, 10 была типичным петербургским брандмауэром до 2017 года, когда Юрий Вульф убрал примыкавший к ней сарай. Сейчас на отремонтированном брандмауэре — три экрана и три динамика. На одном экране бегущей строкой идет весь список 630 тысяч человек из 35 томов Книги Памяти жертв блокады. Если подойти ближе, можно услышать и их имена из динамика. Все это Юрий Вульф создал сам, на свои деньги.

"Информационная зона Конная, 10″ оформлена как "проект благоустройства" и зарегистрирована в Комитете по градостроительству и архитектуре. Жильцы против этого благоустройства возражений не имели. Однако его приняли не все. Жительница Конной улицы написала жалобу губернатору Петербурга — ей мешает табло. Говорит, что не может... забеременеть, поскольку видит перед глазами этот экран, а там употребляется слово "смерть". Беглов на жалобу не ответил...

Экран со списком имен погибших работает без перерыва, вандалы стену памяти не трогают. На первом светодиодном экране — в алфавитном порядке список имен погибших в блокаду ленинградцев, чьи имена вписаны в Книгу Памяти "Блокада. 1941–1944. Ленинград". Второй экран отображает список имен ленинградских детей, погибших в блокаду. Его подготовили петербургские школьники. Руководил созданием этого списка внук Юрия Вульфа Олег. На третьем экране — видеоматериалы по теме блокады с интервью Юрия Вульфа. Тихий звук никому не мешает, но неравнодушный прохожий остановится и услышит.

— Стена живет уже два года, — говорит Юрий Вульф. — Пока все держится без участия государства. Чиновники два года говорили: "Очень хорошее дело, но вы уж как-нибудь сами!" Одна из моих задач — закончить аудиозапись имен погибших в блокаду ленинградцев (в Книгу Памяти "Блокада. 1941–1944. Ленинград" сегодня занесено чуть более 630 тысяч имен. — Прим. авт.). А еще и передать мемориальную стену городу, чтобы она получила статус охраняемого объекта.

Похоже, дело с передачей мемориала городу сдвинулось с мертвой точки: в октябре 2020-го губернатор Санкт-Петербурга Александр Беглов направил Юрию Вульфу письмо о передаче "Информационной зоны Конная, 10″ Музею обороны и блокады Ленинграда.

ОСТАЛИСЬ ТОЛЬКО ИМЕНА

Юрий Вульф подумал о большом экране, по которому непрерывно транслировались бы имена погибших. И 9 Мая 2018 года на брандмауэре Конной, 10 экран включили. Строки имен погибших не останавливаются никогда. Идут месяц по алфавиту — и снова повторяются.

— Там, наверху, ждут, что назовут их имена. Они, наверное, это чувствуют и ждут, когда же назовут имя каждого. Город должен и будет видеть и слышать имена тех, кого он потерял в блокаду, — говорит Юрий Вульф.

Он часто задается вопросом: "Что было бы, если бы мне никто не помог?" Если бы один человек не пустил в архив, а другой — не дал бы команду электрикам подключить электричество. И книги бы не было, как не было бы и стены с информационной зоной.

— 8 сентября 2018-го на 40 площадках Петербурга читали имена. Всего в тот день прочитали 20 тысяч имен. Это очень мало! — сокрушается Юрий Вульф.

Через год в этот же день на Конной, 10 прошла минута молчания и школьники хором читали списки имен всех погибших в блокаду жителей Конной и Исполкомской улиц. Тогда Юрий Вульф решил записать аудиофайл со всеми именами жертв блокады. Первую часть подготовили профессиональные дикторы и волонтеры. Вторую часть списка Юрий Исаакович раздал школьникам. К сегодняшнему дню запись практически закончена. Длительность записи и звучания — 5 месяцев. В записи участвовало более тысячи человек...

...Каждый полдень часы на мониторе напоминают о минуте молчания. Многие не верили в начинание, а тем более в реализацию задуманного Юрием Вульфом. А он, воссоздав историю семьи собственного рода, затем отдельно взятого ленинградского дома, не побоялся взяться за увековечивание памяти всех погибших ленинградцев. Юрий Вульф проделал огромную работу и потратил более миллиона рублей собственных средств. В парадной под лестницей установлено оборудование, которое регулирует трансляцию.

— Моя задача — включить аудиофайл с именами погибших на всех кладбищах, где похоронены блокадники в безымянных могилах, — говорит Юрий Вульф. — Фразу "Никто не забыт, ничто не забыто" произносят. У этих незабытых есть имена. И пока они не названы, пока не похоронен последний солдат, война не закончена. Когда включат аудиозапись, безымянные могилы перестанут быть безымянными. Чтобы назвать имя, требуется 15 секунд. Память может и должна овеществляться. Память — отличительная особенность людей. Память цены не имеет.