главное их помнить! и деткам своим рассказывать☺ чтобы гордились😀

@leyla055, это точно:) грустно, что их больше нет рядом

как интересеопочитать про военное время!!! такая гордость берет за наших бабушек и дедушек!!! сколько у них было силы, веры, надежды!!!

Дед выполнял любую работу, лишь бы только заработать на хлеб себе и маленьким сёстрам и братьям. Ему было 17 лет, когда началась война. Ужасная, кровопролитная, унесшая миллионы человеческих жизней. В 1944г. двадцатилетним пареньком Иван ушёл на фронт. Несладко приходилось солдатам. Спали на снегу, сильно голодали. Бывало, проснёшься утром, а рядом - замёрзший товарищ. Служил мой дед в истребительно-противотанковом полку «им. Богдана Хмельницкого»-863 связистом. В метре от тебя взрываются снаряды, страшно, а связь прерывать нельзя, ведь от этого зависит не только твоя жизнь, но и жизни тысяч таких же солдат. Дед Иван вспоминал: «Однажды мне выдали две булки хлеба, и я, стоя на карауле, съел весь хлеб сразу. Думал, болеть буду, ведь голодали сильно, но ничего, обошлось». Пишет домой письмо: «Выдали мне двухметровые сапоги». Как? Ведь он сам «метр с кепкой», тут двухметровые сапоги. Лишь после войны узнали, что это…портянки! Всю войну проносил Иван эти портянки да ботинки потёртые, лучших не было.

До войны жил дед в деревне Едет с первой женой Верой, детей у них не было. А пришел с войны, не нашел своей Веры, и никто не знал, куда она уехала. Служил Иван в Бесарабии, встретил девушку, тоже Веру, звал в свою деревню, жениться собирался, да не согласилась она. Больше они не виделись.

А в это время в тылу трудилась моя бабушка Силкина Евдокия Михайловна, будущая жена моего деда. Родилась Евдокия в 1918г. в кержацкой семье в д. Акатка, находящейся недалеко от д. Едет. Мать Евдокии была христианкой, хотя в то время в Сибири преобладала кержацкая

вера. (Кержаки – староверы, бежавшие после раскола церкви в XVII веке в Сибирь). Девушка вышла замуж за Силкина Михаила Васильевича, заставившего её после рождения дочери принять их веру. Для этого нужно было искупаться в холодной воде реки Урюп ( местная река в районе Едета) в начале весны. От ледяной воды прабабушка заболела и умерла. Дочери в это время было три месяца. Михаил женился на другой женщине. Уже тогда в жизни маленькой девочки начались трудности. Бабушка рано привыкла к труду. Водилась с младшими детьми и пряла шерсть. В школе училась только один год. В 13 лет начала работать в детском саду нянечкой. До войны убирала хлеб вручную и на тракторе, работала на лесозаготовке. Вышла замуж за Щуренкова Ивана Петровича. В 1939г. родился сын Леонид..

Во время войны ушёл на фронт Иван, ушёл и брат Дмитрий. Остались в деревне одни женщины. У бабушки на руках маленький сын и две сестры.

«Всё для фронта, всё для победы!» - таков девиз тружеников тыла. Хлеб возили на конях на элеватор в г. Ужур. (Сейчас это градообразуюший районный центр, военный городок, специализирующийся на производстве колбас, переработке молока). Как выпадала свободная минутка – шили, вязали, пряли. Тёплые вещи, сушёные овощи – всё отправляли солдатам. Бывало, и ночью работали. Зажигали лучину и пряли. Если шерсти не хватало – просили у соседей. Весной копали лопатами землю, сеяли пшеницу, семена – у кого что было. Осенью убирали хлеб серпами вручную. И всё с песней, будто подбадривая своих мужей, сыновей, братьев, будто даря им частичку своего тепла, своей любви и надежды на победу. Рядом идёт война, а жизнь продолжается!

Окончилась война. И радость, и слёзы на глазах. Пришло извещение на Пролетарскую улицу, в дом моей бабушки. Не увидела Евдокия больше своего Ивана. Осталась лишь память о нем, фотография, маленький сын да листочек с надписью: «Щуренков Иван Петрович пропал без вести в 1943г.» Следом принесли похоронку на брата: «Силкин Дмитрий Михайлович погиб в бою 17 сентября 1942г.» Запись в «Книге Памяти Красноярского края»: «Силкин Дмитрий Михайлович похоронен в 5 км от ст. Лычково Новогородской обл. - 2-438» Перелистывая страницы «Книги Памяти», я горжусь тем, что мои предки, защищавшие Родину в ВОВ, отмечены в книге, ведь не каждый удостоится этой чести.

Нужно было поднимать разрушенное войной хозяйство. Девушки, женщины и оставшиеся в живых мужчины вручную копали землю лопатами, засевали поля. Бабушка вспоминала: «Думали, после войны легче будет, оказалось – хуже. Государство двойными налогами обложило». Быстро поднялись налоги на домашнюю живность. С одной овцы нужно было сдать две шкуры, а с одной свиньи – шкуру и мясо. Продукты уходили на восстановление быта городских жителей. В 1942г. для крестьян была установлена норма обязательного минимума трудодней в колхозе, закреплённая постановлением СНК СССР ЦК ВКП (б) «О повышении для колхозников обязательного минимума трудодней». Колхозники, не выполнявшие установленный государством минимум без уважительной причины, привлекались к судебной ответственности и приговаривались к исправительно-трудовым работам на срок до 6 месяцев с удержанием 25 % заработка в пользу государства. Если в годы войны эти меры были понятны народу, то в послевоенное время появилось общественное недовольство. Так же строго правительство следило за расхищением государственного колхозного имущества. Кража каралась заключением в исправительно-трудовом лагере на срок от 5 до 8 лет с конфискацией или без конфискации имущества. Но это лишь незначительно сократило количество краж. По воспоминаниям жителей д. Едет, их угоняли в тайгу и заставляли работать: рубить лес и сплавлять по реке Урюп. За уклонение от труда или побег жестоко избивали или сажали в тюрьму. Эти действия характеризовались как саботаж.

Пришёл с фронта Кирясов Иван. Познакомился с Евдокией, стали жить вместе, с ними маленький Лёня. Хоть и была бабушка старше деда на шесть лет, но прожили жизнь дружно и отметили золотую свадьбу.